– Тебе нравятся женщины? – прямо спросила она, не желая терять время понапрасну.
Он тупо кивнул.
– А я? – еще более откровенно поинтересовалась Констанция, уперев руки в бока.
Блузка ее при этом распахнулась, демонстрируя нижнее белье.
Красавчик чуть помедлил, но все же кивнул.
– Хочешь перепихнуться? – давила она.
Его глаза забегали. Он оттянул ворот футболки, прокашлялся, а затем дернул плечом. Но это не был жест неуверенности – мол, не знаю, хочу ли. Это была жалкая попытка скрыть за безразличием явное желание.
И тогда Констанция схватила его за локоть и потащила за собой. Он больше не сопротивлялся. Они поднялись на второй этаж, направились к отделу охотников.
– Слушай… – попытался что-то сказать красавчик, но Констанция не собиралась больше возиться с ним.
Она остановилась и прильнула к нему.
– Я чувствую, что мы с тобой созданы друг для друга. К чему тянуть? Все равно будем вместе, не так ли? Пойдем.
Мила и Аврелий, стоявшие неподалеку, застыли на полуслове, двое брэдберистов изумленно воззрились на Констанцию и ее спутника, Арина замерла в дверях, что вели в отдел.
В следующее мгновение в поле зрения появилась Кристина. Ее собранные в хвост волосы растрепались, футболка вылезла из-под ремня, и даже очки в темной оправе грозились вот-вот свалиться с кончика носа. Констанция подтянула за руку пойманного красавчика, чтобы на глазах у всех торжественно передать персонажа, за которым безуспешно гонялось полбиблиотеки.
– Держи своего героя-любовника.
Кристина не казалась счастливой, но выглядела крайне растерянной.
– Что… как… э-э… что случилось? – нашлась, наконец, она.
– Поймала его в коридоре по пути в столовую, – бросила Констанция.
– Зачем ты поймала Тимура?
– Тим… Тимура… – выдохнула Констанция, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
А лицо, по мере осознания ситуации, заливается краской.
…Это ж надо было так опозориться…
…На глазах у всех…
– Новый переплетчик? – уточнила она все же.
Кристина кивнула, затем благодушно улыбнулась:
– А ты подумала, что это сбежавший персонаж? Понимаю, ошибиться нетрудно.
Констанция перевела взгляд на красавчика, который пару мгновений смотрел на нее в ответ, а затем расхохотался. Смех у него оказался приятный, глубокий, бархатистый, но больше всего Констанции хотелось, чтобы он заткнулся.
– Так вот оно что! – произнес он, отсмеявшись, пока она пыталась незаметно застегнуть рубашку. – Теперь все ясно. Вы меня так ошарашили! Я не знал, что делать и как реагировать… Мало ли, какие у вас тут порядки…
Каковы были шансы, что случившееся останется в секрете? И что завтра вся Библиотека не будет хихикать у нее за спиной?
Констанция подалась вперед, заставив Тимура отпрянуть, и прошипела:
– Расскажешь кому-то – придушу.
Финал видели многие, но хотя бы диалог в коридоре столовой можно было сохранить в тайне.
Тимур окинул взглядом ее лицо и тихо, будто заговорщически поинтересовался:
– То есть, не перепихнемся?
Констанция ткнула его кулаком в плечо и поспешила покинуть коридор и всех коллег, ставших свидетелями ее позора.
Жаль, она не обладала способностью некоторых с юмором относиться к ситуациям, в которых выставила себя на посмешище. Вот Мила легко обратила бы все в шутку, а может – и в свидание.
Ночь стояла холодная. Если днем пока царила мягкая осень, то к вечеру зима будто уже пробиралась на улицы, пробуя свои силы.
Трава, еще недавно влажная, теперь посеребренная инеем, легонько хрустела под ногами.
