Когда душа любила душу. Воспоминания о барде Кате Яровой - страница 16

В день нашего возвращения было тепло и солнечно. Мы поехали по дороге вдоль озера Тахо. На остановках подходили к берегу, любовались видами, прогулялись возле потрясающей красоты Изумрудной бухты и взяли курс на север. «Ну вот, Таня, теперь смотри», – говорит Эмма и жмёт на газ. Мы мчимся вверх по узкой дороге, и вот уже далеко внизу остаётся и исчезает из виду Изумрудная бухта, расступаются и отступают деревья, и перед нами – только прямой кусок дороги, обрывающийся впереди, как стартовая площадка, а там начинается небо… Потом мы долго едем вниз. На нас находит желание петь, дурачиться, что мы и делаем. Мы перепели все студенческие и блатные песни, какие могли вспомнить. Воспроизвели кое-что из бардов, вспомнив и Катю. Когда я рассказывала потом Кате о поездке, то по её реакции поняла, как ей всё это нравится, и я пожалела, что не пригласила её поехать с нами. Она ведь в это время была недалеко, гостила в Лос-Анджелесе. Катя говорила, что не любит музеи, что в путешествиях для неё главное люди, общение.

Я знала, что она не пишет в последнее время. Она объясняла это тем, что ей нужно быть одной, чтобы писать, а это ей не удаётся. По-видимому, в Калифорнии у неё была возможность уединиться, потому что она сообщила, что написала новую песню:

– Я поняла, что такое хорошая песня. Это когда хочется её показать.

– О чём эта песня?

– О моём теперешнем состоянии.

Это тоже была её формула. Когда речь заходила о песнях, которых я не слышала, и я спрашивала, о чём они, Катя отвечала: «О моём тогдашнем состоянии». В марте 91-го это была «Чужбина»:

Она пообещала прислать мне запись.

Десятого апреля я была уже дома и за три дня написала статью, как раз ко дню рождения Кати 15 апреля. Как только я закончила, мне позвонили и предложили место заведующей лабораторией в компании, где я когда-то работала. На 15-е я заказала доставку цветов для Кати в Нью-Йорке – и угадала-угодила. Она позвонила мне: «Я всю жизнь мечтала получить корзину цветов. Мне дарили столько букетов, но всегда хотелось получить именно корзину». Она поставила цветы возле своей кровати.

Статья моя была написана по старинке, ручкой, и я хотела показать её Кате, прежде чем набирать на компьютере. Я представляла себе, что мы будем сидеть на диване, как раньше, Катя будет читать, а я буду комментировать и добавлять устно то, что не вошло в текст (хотя мне очень хотелось бы включить!), и мы будем всё это обсуждать. Я вышла на работу, а рукопись была отложена до лучших времён, которые ожидались совсем скоро: я договорилась о концерте для Кати в кафе «Лена», известной кофейне в городке Саратога-Спрингс к северу от Олбани, старейшей в США концертной площадке для фолк-музыкантов. Основала кафе в 1960-м году шведка по имени Лена. Здесь выступал в начале своей карьеры Боб Дилан и другие знаменитости. Библиотека Конгресса назвала кафе «Лена» американским сокровищем.

Концерт был назначен на начало мая, переводить должна была я. Беспокоясь за свой английский, который был тогда намного хуже, чем сейчас, я размышляла, кого бы найти для этой цели, но Катя настаивала, чтобы переводила я сама. Я оповестила знакомых американцев, в день концерта ушла пораньше с работы. И вдруг звонок, что Катя заболела и не приедет. Я была в такой панике из-за этого, что сейчас даже не помню точно, кто мне звонил. Во-первых, я испугалась за Катю. Во-вторых, я подвела организаторов. Слава богу, в кафе, когда я сообщила об отмене концерта за несколько часов до начала, со мной разговаривали спокойно, не возмущались, хотя они на этом, конечно, потеряли деньги – ведь они могли отдать этот вечер другому выступающему. Я принялась обзванивать своих знакомых, но было уже 4 часа, время бежало, и я почти никого не успела предупредить. Катина свекровь сказала мне, что Катя плохо себя почувствовала, у неё поднялась температура, и они с Сашей поехали к врачу. Люба предположила, что Катя перегрелась на солнце на пляже. Я ужасно расстроилась, даже обиделась на Катю – можно ведь было поберечься перед концертом, отложить поход на пляж на другой день. Я так и не поняла, что произошло, – по-видимому, ничего страшного, потому что на следующий день температуры не было и Катя почувствовала себя лучше. Она тоже была огорчена. Сказала, что к концертам относится очень ответственно, что только два раза ей приходилось их отменять.