Колечко для наследницы - страница 31

— Мы с вами будем самой счастливой парой! — восклицаю, может, и излишне экзальтированно, зато результативно. Тогрис давится словами, посмотрев на меня как-то странно. Печально. И с горечью.

Это он меня жалеет? Или себя? Впрочем, неважно. Он вообще не должен подобных чувств испытывать! Иначе плохой из него получится император.

— Ферт Тогрис... — Я сдвигаюсь по скамье ближе к нему. И тон выбираю более спокойный, рассудительный. Эмоции эмоциями, а томлинцу определённо не хватает уверенности в своих силах. — Знаете, какая мысль мне в голову пришла? Я пока папе не говорила, хотела сюрприз сделать, но теперь, думаю, правильнее будет поделиться ею с вами. Чтобы именно вы могли её реализовать.

Цу’лЗар по-прежнему молчит, но взгляд изменился — в нём появилось ожидание и брови вопросительно поползли вверх, выдавая возникшую заинтересованность.

— Вы ведь играете в «Ривус»?

Спрашиваю почти утвердительно, зная, насколько эта игра-стратегия популярна. Сложно найти мужчину, который не умеет или не любит в неё играть. Женщины тоже увлекаются, но не все и не всегда. Я, например, совершенно спокойно к ней отношусь, без особого энтузиазма, хотя и знакома с правилами. Мне больше нравится смотреть, как играет отец со своими министрами. И, конечно, выигрывает.

— Так вот, — продолжаю, когда томлинец кивает. — Как вы смотрите на то, чтобы создать игровое поле, моделирующее последний бой имперской эскадры с объединённым флотом фузойлийцев и адерианцев? И внести в правила, что выигравший сражение иным способом, нежели это произошло в реальности, и потерявший при этом меньшее число кораблей, получит весомую награду лично из рук императора? Папа согласится, я с ним поговорю, а это поле станет самой популярной стратегической эмуляцией в империи! А возможно, и в неприсоединившихся мирах.

— Но ведь иного способа победить, не понеся ещё больших потерь, не существует, — напрягается Тогрис. Он явно не понял смысла моего предложения, потому я радостно сообщаю:

— Вот именно! А раз такого способа нет, значит, вы — самый умный и дальновидный стратег в империи!

И достойный будущий император — добавляю про себя. Ведь, поскольку иные комбинации проигрышные, игроки быстро поймут, что командующий действовал верно и в нападках на него нет ничего, кроме попыток очернить. А уж в том, что попробуют свои силы все, можно даже не сомневаться. Азарт сделает своё дело.

Представляю, как мудрый Хэйрас Навин ли’Тон снисходительно, с апломбом скажет уже успевшему потерпеть поражение в игре силачу Рому Олиин ош’Лаку: «Смотри, как надо!» Сядет за стол с «Ривусом» и... с треском проиграет. А вокруг — те самые репортёры, что так рьяно подхватывают любую сенсацию. И новый взрыв в новостной ленте: «Наследница выбрала идеального кандидата на пост императора!» Шикарная картинка!

Не знаю, может, Тогрису на ум пришла какая-нибудь другая, но он тоже улыбнулся. Ещё неуверенно, робко, но ведь пять минут назад даже об этом можно было лишь мечтать.

— А тот, кто откажется проверять свои силы, тем самым признает себя некомпетентным, — закрепляю результат. И перехожу к следующему этапу — словно спохватываясь: — Тогрис! Вы ведь согласились на имплантацию?

— Да, — теперь и голос звучит спокойнее, увереннее. — Правда, для этого мне придется несколько месяцев провести на Шеноре. Врачи настаивают на длительной реабилитации.

— Ничего страшного, — успокаиваю его. — Наоборот, это опять же к лучшему. Совместите лечение с разработкой игрового поля. К окончанию реабилитации и «Ривус» пополнится новой стратегической эмуляцией, и вы думать забудете, что в вас есть что-то искусственное. Шенориане по части сращивания неживого и живого — настоящие специалисты. Они же часто травмируются, потому как и характер у них воинственный, и условия на планете экстремальные. Вот и отшлифовали технологию восстановления тела до совершенства. Мама рассказывала, что у её отца, моего дедушки, был искусственный позвоночник. А его министры все, как один, имели протезированные руки-ноги... Хорошо хоть, не головы!