– Вот такие рожи там у всех и были, да и у меня, наверное, точно такая была. Эх, ну и славно же повеселились мы тогда, – и он снова залился смехом.
Торговец страстно возжелал приобрести одну из картин. Через несколько дней этот любитель искусства привёл к Иерониму своего родственника, приехавшего навестить его из Лёвена, и тот купил другую. А ещё через несколько дней последовали просьбы написать что-нибудь похожее. Антониус и предположить не мог, что сюжеты эти приобретут популярность, но рассудив, он решил, что дело в этой самой необычности. Немало людей не прочь иметь что-либо этакое, любопытное.
6
Многодневные октябрьские ярмарки, ежегодно проходившие в Антверпене, Брюгге, Генте, Лёвене и других городах Брабанта и Фландрии, неизменно посвящались одному из излюбленных в Нидерландах святых – Святому Бавону27. Воинственный и неимоверно гордый рыцарь Бавон вёл разгульную жизнь. Так и умер бы великим грешником, если бы однажды на него не снизошло божественное откровение. После знамения он глубоко раскаялся в грехах, раздал добро, которое имел, и уединился, живя до самой смерти отшельником, в молитве и размышлении.
Ярмарки проходили и в другие месяцы, но так уж повелось, что октябрьские, под покровительством Святого Бавона, являлись благодатью для братии художников. Со всего Брабанта и из других земель Нидерландов съезжались изготовители рам, досок и холстов для картин, торговцы пигментов и масел для красок, и, конечно, художники показать, а по возможности и продать, свои работы, обменяться новостями, продемонстрировать новшества.
Ван Акены регулярно ездившие на ярмарки когда вместе, когда по отдельности, решили на этот раз отправиться все вместе. Иероним предложил поехать в Антверпен:
– Антверпенская ярмарка приобретает размах и славу с каждым годом. Всё больше мастеров предпочитают её.
Его сразу же поддержал Гуссен:
– Правильно, мы давненько не были Антверпене, – и, повернувшись к младшему брату, промолвил со смешком, – а ты, Иероним посмотришь, пойдут ли в Антверпене твои картины.
Но Антониус подумывал о Генте:
– Ярмарка в Генте ничуть не хуже, она всё ещё самая большая. И, кроме того, Гент – город Святого Бавона.
Помолчав несколько секунд, наблюдая за Гуссеном и Иеронимом, он выложил свой главный довод:
– В Генте кроме ярмарки у нас будет возможность пойти в церковь Святого Иоанна Крестителя28 и посмотреть на неподражаемый алтарь братьев ван Эйк29.
– Ах, посетить всё – и ярмарку и церковь – за один визит будет замечательно, – с энтузиазмом воскликнул Ян.
Увязавшаяся с ними Херберта обычно тянулась за младшим братом, но на этот раз поддержала отца, обрадованная предложением созерцать знаменитый алтарь. Гуссен и Иероним, соблазнённые предложением отца, в конце концов, тоже согласились. Звали и Махтельт, но она решила не ехать, не захотела оставить дом. Она пойдёт в Собор или другие церкви и посмотрит на алтари, расписанные её любимыми людьми.
Гент великолепен, ярок, шумен, не то что полусонный, тихий Хертогенбос. Здесь меньше церквей и больше таверн, чем в Хертогенбосе. Здесь, как в Брюсселе или Брюгге, располагаются резиденции бургундских герцогов и поэтому живёт много знати. По прибытию в Гент ван Акены отправились на ярмарку. Гентская ярмарка, словно старшая сестра хертогенбосской – похожа, но с большим размахом. Торговые ряды всевозможных товаров, фокусники-маги, дурачащие добрых людей, проповедники, призывающие к покаянию в грехах, грозящие предстоящим Концом Света и Страшным Судом, жонглёры и акробаты, зарабатывающие свой хлеб опасными трюками под восхищёнными, испуганными или жаждущими зрелищ взглядами толпы. Здесь можно встретить и торговцев из Хертогенбоса, известного на все Нидерланды изготовлением отличных ножей.
