Разведчик фыркнул и заговорил на плохом мезанском.
– Потащишь за меня телегу, а? Тогда и воды получишь.
Оско оглянулся на свой город. Подозревая, что они прошли не дольше, чем занимает утренний марш, он опустился на колени у повозки, поднял оглобли, перекинул их через плечо и потащил.
– Ха! – засмеялся старший разведчик. – Да он не козёл, он осёл! Гля, как идёт!
Младший рассмеялся, но Оско не обращал на них внимания. Он знал, что большинство наранских военных ненавидят его народ. Мезанитская тяжёлая пехота была для молодых солдат империи чем-то вроде мифа. Стариков, которые, возможно, с ними сражались, уже не было в живых; историки академии называли их коварными везунчиками, чтобы как-то объяснить простой, не вызывающий доверия факт – мезанитская тяжёлая пехота не проигрывала ни в одном сражении.
Поражения Нарана в битвах с Мезаном засохли несмываемым пятном на в остальном безупречной военной истории империи. Разумеется, это задевало солдатскую гордость, а также было слабостью, которую можно использовать. Но не здесь – не пока он оставался безоружным пленником, у которого в этом мире не было ни друзей, ни союзников.
И потому Оско сделал то, что его народ делал как никакой другой: стиснул зубы и пошёл вперёд.
Весь день они шагали молча. Повозка тяжёлой не была, хотя осознание того, что внутри неё трясётся вода, раздражало. В минуты наивысшей слабости Оско подумывал бросить оглобли, прыгнуть на одного из стражников и выпить, сколько сумеет, пока его не изобьют до потери сознания.
Но за ним явно послали не новичков. Оба мужчины имели военную выправку – несомненно, боевые ветераны. Хоть старший и разыграл представление, что просто выполняет свою работу, его рука не покидала ножа, спрятанного на спине. Оско подозревал, что именно поэтому его и развязали – хотели, чтобы он попытался сбежать, и тогда у них будет повод его избить или того хуже. Эта мысль заставила его улыбнуться. То, что им нужен был предлог, означало, что им дали приказ этого не делать. Поэтому Оско продолжал тянуть.
Через несколько часов марша старший снял с пояса флягу.
– Пить хочешь? – улыбнулся он. Оско кивнул и остановился, но мужчина сильно ударил его по спине. – Просто интересно. Иди дальше, ослик.
Младший покачал головой и рассмеялся.
– Смотри-ка, как горделиво вышагивает, – сказал тот же разведчик позже на своём языке. – Никогда не видел гордых козлов. Но ослы – весьма благородные создания. Ты осёл, малвеец? Клянусь Жу, до чего же высокомерные мерзавцы!
– Ага, я заметил, – согласился младший разведчик. – Прямой как стрела. Будто в жопе штырь.
Оско перестал их слушать. Значение имела только вода. Он покачнулся, когда чёрные точки стали сливаться, прочистил горло, затем ещё раз, но это не помогало. Он шёл дальше, но в один момент чуть не потерял равновесие, и телега со скрипом едва не съехала с дороги.
– Ладно, – сказал младший, – хватит, сержант, дадим ему попить.
«Сержант» фыркнул, но достал фляжку.
– Ладно, ослик, капрал боится, что тянуть телегу дальше придётся ему. Останавливаемся, и сможешь попить.
Младший мужчина бросил свою сумку и наклонился разжечь костёр. Оско понял, что они собираются разбить лагерь, и едва не рассмеялся. Мезанитская армия с ранеными, больными и без припасов и то прошла бы дальше.
Но вообще ему не очень-то хотелось оказаться в месте назначения, так что он рухнул, не сказав ни слова. Выжить и добраться до врага, скорее всего, означало попасть в рабство, возможно в шахту, или биться в клетке как собака на потеху какому-нибудь господинчику.
