— Может, на тот момент это казалось неважным, — пожала плечами Зоя. — Фон Регенсберги для нее все равно на одно лицо, этакое очень злое и чинящее неприятности лицо. Красная тряпка для разъяренного быка.
— Они и правда все на одно лицо, — буркнула Тая. — Атака клонов.
— Мы должны отследить эту связь и посмотреть, что там с Ибицей. Найдем фон Регенсберга, что сопровождал Ангелину, залезем в голову к нему. Параллельно с этим присмотримся к семейству. Без преждевременных обвинений и теорий на пустом месте, пока мы собираем информацию. Так же у нас есть внезапная смерть Николая Кострова и пропажа нанятого бабушкой частного детектива – Томаса Блэквелла.
— Жаль, эту семейку не прихлопнуть официально, вокруг них столько трупов! Твоя работа могла бы нам в этом помочь… может, все-таки попробовать рассказать о смерти Ангелины? Бабушка наворотила дел, это правда, но вряд ли кто-то кинется укладывать в кому старушку за девяносто.
— Не кинется – есть закон, позволяющий не отправлять стариков в кому.
— О! Как вовремя бабуля подсуетилась с расследованием: если что – взятки гладки. Ушлая она у нас женщина. И… может, тогда в Комиссию?
Зоя покачала головой: официальное расследование легко прикрыть. Альберто де Веласко возглавляет мыслителей, он дружен с фон Регенсбергами и ему приходилось прикрывать дела – Зоя знала точно. Видела своими глазами. И убийца Ангелины через Комиссию в кратчайшее время узнает об интересе к себе и затаится, пробраться к нему в голову не выйдет. Да там вся семья затаится – на всякий случай. И упрутся Зоя с Таей в тупик. Возможно, выход из него и найдется, но когда? Сколько придется ждать? Десять лет, двадцать? Бабушка столько не проживет. Она, конечно, на редкость крепкая женщина, но у всех есть свой срок. Зою не оставляла мысль, что и это расследование затеяно бабушкой не зря, как-то все слишком… внезапно.
— К Клементине и Кристиану приближаться не стоит – опасно, — продолжила рассуждать Тая без прежнего энтузиазма. — Кристиан работает в Комиссии, считается преемником Альберто де Веласко, а Клементина возглавляет судебный отдел, могла тебя видеть.
— Не было такого, — подумав, ответила Зоя. — Отдел специальных расследований не взаимодействует с судебным. Только в особых случаях… и тогда в суд вызываются мыслители. Но я с тобой согласна – подобраться к Клементине, Кристиану или их супругам сложнее, чем к их отпрыскам.
— Жаль, все учились в Глетчерхорне – можно было бы за университет зацепиться. Все виаторы обожают вспоминать университет. Я рассказывала, как мы с Адди попали на вечеринку в честь помолвки его старшего брата? Три года назад было, и там все говорили про Глетчерхорн. Нам с Адди весь вечер приходилось слушать и кивать, когда другие обсуждали выпускников, преподавателей и скорость таяния местного ледника из-за глобального потепления. Можно подумать, учиться в горах и вечно там застревать из-за непогоды – мечта каждого!
Зоя промолчала, зная, что тему Глетчерхорна лучше не поддерживать – Тая до сих пор переживала из-за бабушкиного решения засунуть ее в тайский Ватнамток. Все могло скатиться в сторону вечной темы непроработанных детских обид.
— Я уже выбрала цель, — вместо этого сообщила Зоя и открыла на айпаде фотографию: — Знакомься, Эрих фон Регенсберг. Публичный виатор, спортсмен. Стал самым молодым гонщиком в истории Формулы-1, а в прошлом году – самым молодым победителем. Проучился в университете Глетчерхорн меньше года и бросил. Теперь сдает обязательные предметы в свободное время в свободной форме. Короче говоря, парень на домашнем обучении и увлечен публичной жизнью. Он легкая мишень, слаб и малообучен.
