Вместе они вытащили край блестящего пакета – все верно, Зое не показалось. Это был когда-то (очень давно) белый мешок с костями внутри. Теперь же от пакета остались лохмотья – то ли порвался о кораллы, то ли разъела рыба, а внутри… Зоя невольно заулыбалась – ей предстояло извлечение. А вот Тая согнулась пополам и позеленела от впечатлений.
— Ты же видела всякое, — с укором заметила Зоя.
— Видела, но объяснила: фантазия всегда остается фантазией, а это… реальность. Это существует, и оно было Томасом Блэквеллом. Это Томас, верно? Портсигар привел нас к нему, — Таю опять скрючило, она привалилась к кораллам и часто задышала.
С одной стороны, Зоя жалела сестру – для Таи подобное зрелище и впрямь хуже любого кошмара. С другой стороны, закалка еще никому не повредила.
— Нам нужен пакет.
— Пакет? — Тая старательно наблюдала за плавающей вдалеке акулой. Она не приближалась, так и кружила рядом крупной тенью.
— Ты мыслитель, а нам нужен пакет. Чтобы упаковать тело и извлечь его.
— Господи, какой ужас! Дай мне минутку…
Зоя оставила сестру и взялась за добычу остатков тела Томаса Блэквелла. Пусть клочья пакета и проступали на поверхность морского дна, остальное было погребено под илом, песком, кораллами и кто знает, чем еще. Тело Томаса Блэквелла обросло всяким немыслимым, его кости покрылись подводными обитателями. В подматерии Зоя легко убрала часть морского дна и вытащила все, что смогла, наружу. Она не испытывала брезгливости, ведь такие моменты наполняли ее жизнь. Взаимодействие с подматерией, извлечения… Зоя этим жила, раз за разом повторяя сценарий детского кошмара.
Пока она занималась грязной работой, Тая взяла себя в руки и намыслила мусорный мешок черного цвета. Зоя молча упаковала туда все, что удалось выскрести с морского дна, и крепко завязала мешок. Взяла сестру за руку и шагнула на территорию лаборатории, одной из тех, к которым обращалась Комиссия во время расследований. Зоя оставила тело в морозильном отсеке, вытолкнула его из подматерии в реальность и вернулась в свое подсознание.
Их небольшое приключение закончилось.
На следующий день они отправились на прогулку по центральным пляжам и тусовочным местам, что были актуальны десятки лет назад. Необходимо было нащупать нить, что привела бы к прошлому и позволила увидеть Ангелину сквозь стекло чужой памяти. Но Ибица – вовсе не то место, где люди оседают на десятилетия, это скорее исключения. Иголки в стогах тусовочного сена.
Тая взяла на себя лавочки с сувенирами, Зоя обходила рестораны с глубокой историей и бары с гремящей внутри рок-музыкой, такими могла прельститься Ангелина, если верить историям бабушки. Подобный опрос был стандартной частью любого расследования.
Сестры встретились на набережной – к обеду там вовсю гремела музыка, и люди, что тусовались до утра, как раз выползли завтракать и продолжать безудержное веселье. Пахло алкоголем и кремом для загара, но больше всего – травкой.
— Что у тебя? — спросила Зоя.
— Есть как минимум трое старожилов, — охотно ответила Тая. — Ангелину никто из них не вспомнил, тут столько людей из года в год… но я думаю, можно попытаться отыскать ее в их воспоминаниях. Сомнус хранит то, о чем не догадывается сам человек.
— Ты показывала кому-то фото Ангелины?!
— Конечно, я подумала, так будет проще.
Зоя мысленно выругалась.
— Больше никогда так не делай, — сказала она. — Ангелину, быть может, никто не помнит, но вот девицу, что трясет чужой фотографией и расспрашивает народ, не забудут еще долго. А мы не привлекаем внимание к расследованию.
