Красная Поляна навсегда! Прощай, Осакаровка - страница 11

Что успели, по возвращению, Христопуло посадить в огороде – посадили, но, как на грех, урожай был совсем плох. Сказались на редкость дождливая погода, и их слабые рабочие силы. Наступившую зиму 1922 года, потрепанная невзгодами семья, с трудом пережила. Спасибо этому самому другу Мировичу: он занял Красному Панике денег. Поздней осенью и ранней весной вся семья ходила в лес собирать орехи и каштаны. Также ловили в капканы птицу и зайцев. Следующей весной все уже было по-другому. Еще слабые, но почти все здоровые, они работали день и ночь на своем огороде в тридцать соток. Осенью, когда весь богатый урожай был собран, в воскресный день вся семья собралась в церковь. Надели свою более – менее приличную одежду. Старший Илья уже не вмещался в свой костюм, его надел Федя, а Илье отец отдал свой. Костюм с отцовского плеча сидел совершенно неловко, и Илья оглядывал себя, беспомощно приглаживая топорщившиеся штаны.

– Ничего сынок, с ремня не упадут, – успокаивала его мать.

– На днях мы продадим несколько поросят. Первое, что мы купим с вырученных денег, это новый самый лучший, костюм для тебя, – пообещал отец. В наступившей тишине, он обвел всех глазами и, как всегда, задержал взгляд на дочери. В следующий момент все заметили выступившие у него на глазах слезы. Дрогнувшим голосом он добавил:

– И всем остальным тоже купим обновы, чтобы вы могли в приличном виде ходить в школу.

Кица потом часто вспоминала, как ее братья радовались вельветовым курткам, простым нитяным штанам и новым ботинкам. Ей же отец купил коричневое шерстяное форменное школьное платье, черный фартук и новые коричневые полуботинки. Жизнь продолжалась и все надеялись на лучшее. Ребята, почти взрослые, не пропускали хоро-сы – греческие танцы, обычно в кругу, под музыку кеменже и бузуки. Приходили оттуда в полночь усталые и веселые. А утром опять надо было кому вставать делать работу по дому, кому – на работу, а кому – в школу. Илья много работал на отцовском приусадебном участке, пас скот на горных перевалах. Он уже серьезно подумывал о женитьбе.

В первый же год, после возвращения с Пиленково, Илья стал обращать внимание на повзрослевшую голубоглазую соседскую девочку Наталию Фанайлиди. Она росла сиротой при отце. Очень красивая и скромная. Интересно только, что безымянный палец и мизинец на левой руке были как-будто немного скрючены. Но это не убавляло ее очарования. Ей было четырнадцать, но Илья твердо решил дождаться ее шестнадцатилетия и благословения ее отца, Пантелея, на женитьбу. Чернобровый, симпатичный, крепко скроенный Илья потихоньку, чтоб никто не увидел и не догадался, оказывал ей знаки внимания. То корову поможет найти и загнать домой, то бросит красноречивый взгляд, то отцу ее вызовется помочь тяжести какие перенести. Соседи же, как-никак.

Он видел, что Наталия все это примечала и, что его ухаживание ей нравились. Он узнал от людей, что, когда турки угнали ее семью с насиженных мест, их отец находился на заработках в России. По дороге, гонимые штыками сестры: восьмилетняя Наталия, шестнадцатилетняя Христина и двенадцатилетний Георгос, потеряли мать. Она затерялась среди сотен других женщин. Может устала, присела отдохнуть, потом выпустила из виду своих детей, которых больше не суждено было ей увидеть. Может, споткнулась, упала, не смогла дальше идти и ее бросили среди дороги погонщики, не дав проститься с детьми. Через несколько дней потерялась и Гликерия. Уже на месте, в Роконе, на туретчине, старшая сестра Христина вскоре вышла замуж за молодого односельчанина, Ивана Тополиди. Молодые знали друг друга еще с родной Верии, в Греции. Георгос и Наталия, естественно, поселились с ними в их небольшом домике. Прожив там несколько месяцев они все вместе, тайно заплатив большие деньги и, как в основном делали беженцы – греки, переплыли Черное море на баркасе и поселились в России, в городе Севастополь, куда как раз перед тем, как их угнали турки, уехал на заработки их отец, Пантелей Фанайлиди. Христина, еще живя в Турции, все время долбила брату и сестре, что отец в России, и они должны его разыскать. Настойчивость старшей сестры была не напрасной, они-таки разыскали своего отца в Крыму, в Ялте. Христина уехала назад в Севастополь к мужу, а Наталия и Георгос остались с отцом. Чуть позже, в Ялте произошло разрушительное землетрясение, и отец не захотел там жить. Георгос переехал в Севастополь, к сестре, а Пантелей с младшей дочкой переехали куда подальше оттого «гиблого», по его мнению, места, но все-же поближе к теплому, морскому климату. Так они оказались, в поселке Юревичи, Сочинской волости, Туапсинского отдела, Кубано-Черноморской области.