Вера опять освободила руки, беззвучно шепнула:
— Не идите за мной, мне плохо, — развернулась и быстро пошла вон из зала, не представляя, куда идёт. Её тошнило от него, его слова мелькали в памяти рваными фразами, отвратительными вместе и по отдельности, в зале было душно, она взяла с подноса у проходящего мимо официанта запотевший шипучий бокал, но он оказался недостаточно холодным, даже конденсат уже нагрелся.
«Королевский дворец, блин, позорники.»
Она быстро куда-то шла, просто для того, чтобы не стоять, и чтобы встречный поток воздуха и встречные случайно услышанные фразы стёрли из памяти её недавнего партнёра.
«Ну и где все?»
По мере удаления от танцевального зала становилось темнее, вот светильники уже начали гореть через один, коридор погрузился в полумрак.
«Нет, это просто у меня в глазах темнеет. Господи, я сейчас упаду.»
Начали неметь руки, отвратительно знакомым предощущением уплывающего пола и писка в ушах. Навстречу попадались какие-то люди, которых она не знала, полный дворец людей, и никто ей не подходит. Окна... Она осмотрелась — это была не та сторона, где внутренний сад, а противоположная сторона дворца, получается, внешняя.
«Здесь же тоже должен быть выход?»
6.38.24 Знакомство с Санджаем аль-Пателем
— Госпожа Вероника? — перед ней возник кто-то в белом, окатил запахом сандалового дерева, еле ощутимым, и поэтому прекрасным.
«Близко. Неприлично, надо отходить.»
Она в него то ли врезалась, то ли упала. Потому и запах почувствовала, что почти уткнулась носом ему в шею, ужасно неприлично.
— Сюда, госпожа Вероника, — он открыл окно, обрушивая в дворцовую духоту морозную дождливую ночь, оглушительно запахло клёнами, жёлтыми, мокрыми, Вера медленно вдохнула полную грудь, схватилась за подоконник, и наконец-то ощутила свои ноги твёрдо стоящими на полу. Открыла глаза, увидела в руке бокал шампанского, сделала крохотный глоток и поморщилась, шепча:
— Какая гадость. — Поставила бокал на подоконник и наконец подняла неловкий благодарный взгляд на своего спасителя.
Здесь действительно было темно, ей не казалось. Верхний свет не горел, маленькие полудекоративные бра на стенах светили вполнакала, делая спасителя ещё смуглее.
«Ридиец. Тот ридиец, который мешал мне рассматривать цыньянцев.»
— Мы знакомы? — с улыбкой спросила она, он смущённо улыбнулся и качнул головой, почти шёпотом отвечая:
— Вас все знают, госпожа Вероника. А я — Санджай аль-Патель, моя сестра хотела нас представить, но что-то у неё не получилось.
«Дженис говорила, что он меня увидел, и... Что-то по этому поводу она точно говорила. Что-то такое, что не надо было говорить.»
Вера поняла, что смотрит ему в глаза слишком долго, опустила голову, он тихо рассмеялся, она поняла, что это глупо, но стыдно не было. Знакомиться с человеком, о котором знаешь, что уже ему нравишься, оказалось щекочуще приятно, и почему-то очень ответственно, как будто она ему уже что-то обещала, и теперь должна исполнить. Она смотрела на его смуглые руки и белые рукава с золотым шитьём, такой же вышитый широкий пояс, мягкие складки ткани, они выглядели холодными и гладкими, вызывали желание ощущений.
