– Нет, не нужно, – просипела я. – Тебя ведь зовут Селена, верно?
Она кивнула.
– Я рада, что мы встретились. Пожалуйста, останься ненадолго. Присядь.
Немного поколебавшись, она села на край кровати и уставилась в пол.
– Я понимаю, что ты чувствуешь, – сказала я, и мое горло было суше бархана. – Тебя вырвали из дома и привезли в странное место. Это больно, правда?
Она молчала. Я показала взглядом на чашу с водой у постели. Селена напоила меня, облегчив боль в горле.
– Внешне мы показываем, что все прекрасно, – продолжила я, – но внутри никогда не прекращается буря. Даже когда она съеживается и успокаивается, она все равно остается в самом сердце и в любой момент готова снова разгореться.
Она молчала.
– Говорят, ты крестейская принцесса. А знаешь, я тоже была… кем-то вроде принцессы.
– Похоже, ты хочешь, чтобы я оказала тебе услугу.
– Что-что?
– Когда кто-то пытается со мной сблизиться, это означает, что он чего-то хочет. Так было в Крестесе, и здесь то же самое, – сухо сказала она. – Так чего ты хочешь?
Она не ошиблась, как ни печально. Я и впрямь кое-чего от нее хотела. Я показала взглядом на шкаф:
– Отведи меня туда.
Она хихикнула. Хорошо. Наконец-то показала эмоции.
– Я не такая сильная и вряд ли смогу тебя поднять.
– Ты не узнаешь, насколько сильна, пока не попробуешь. И результат может тебя удивить.
Она посмотрела на шкаф, потом снова на меня:
– Там ты будешь чувствовать себя в безопасности? Это я могу понять… наверное.
Для перемещения души требуется спокойная обстановка, где ничто не тревожит и не отвлекает. В Вограсе я перевоплощалась в пещере, откуда открывался вид на земли нашего племени.
– Что-то в этом роде.
Больно было даже улыбаться, но я постаралась для нее.
Селена подняла меня. Я едва ощущала ее руки, обнявшие меня за талию. Она с пыхтением потащила меня к шкафу. А там отпустила и упала на колени, тяжело дыша.
– У тебя получилось, дорогая, – сказала я. – Вот так-то.
Она по-настоящему улыбнулась – сладко, как халва.
– Закрыть дверцу?
Я кивнула, удивившись, что могу шевелить головой.
Несчастная крыса умерла бесславной смертью – печально, ведь чтобы поймать ее и написать на ее животе кровавую руну, ушло несколько часов, – поэтому я перевоплотилась в дронго. Я приземлилась на крышу Песчаного дворца, уронив перо, а потом порхала над ней, пока не уселась на стеклянном куполе тронного зала.
Внизу шел пир. Кашанцы играли на длинных тростниковых флейтах, а на приподнятой площадке в центре зала кружились девушки в шелках с блестками. Вокруг них вперемешку сидели веселящиеся силгизы и аланийцы. Во главе на помосте разместились каган Джихан, Сира и шах Тамаз, они шутили, смеялись и потягивали розовую воду. Ее свадебное платье… о Лат, как же ей были к лицу алый шелк, воздушная шаль и огромный бриллиант в окружении рубинов, висящий на шее. Я даже порадовалась за нее, как радовалась на свадьбе собственных дочерей, хотя ни одна из них не выглядела такой сияющей.
Нет. Как и сказал Отец, мне недоставало отчаяния, потому что я не отпила Великого ужаса. Я напрасно теряла время, заводя друзей, слушая стихи, наслаждаясь танцами. Это должно прекратиться, у меня никогда больше не будет такой возможности, и я не могу себе позволить отвлекаться на нежности.
Я заметила, как в задних рядах Великий муфтий Хизр Хаз смеется рядом с мужчиной, одетым в тонкий, подходящий для пустыни наряд абядийца. Судя по происходящему, церемония шла к концу, и я уже опоздала, если хотела ее остановить.
