Читать онлайн Сергей Протасов - Крылья для одиночек. Книга о людях, какими я их люблю
© Сергей Борисович Протасов, 2018
ISBN 978-5-4493-5176-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Кораблик чудаков
Крыло первое
«Наверное, в поездках смысла нет…»
Наверное, в поездках смысла нет,
Когда понятна общая картина —
В конце концов единственный билет
До станции «Кладбищенская глина»
Нам выдан в кассе равнодушных звёзд,
И в точку уходя мало-помалу,
Вагончик-жизнь, куда бы нас ни вёз,
В итоге, к одному придёт вокзалу…
Но похотью к походам мы грешим —
И мечемся по глобусу как бесы,
Хотя, – что Акапулько, что Ишим —
Лишь задники одной и той же пьесы.
Не сетуя на трудности пути
Между рассветом и вороньим граем,
Мы как бы в даль пытаемся расти
И в карты с ней как с шулером играем.
Нам исповедь попутчика близка
Под пьяный храп с откинутого ложа,
Пока в окошке прежняя тоска
Растает как шагреневая кожа.
И, папироску горькую паля,
Мы тонем в небылицах незнакомца,
Как тонут в пролетающих полях
Остатки догорающего солнца.
Мы тонем – в этих низких небесах
Деревнях. Полигонах и погостах.
Руинах лагерей. Святых местах.
В безвременье начала девяностых.
Из отворенных вен течёт портвейн.
Взрываются мосты. Мелькают лица.
И мы – отребье голубых кровей —
Никак не можем всласть наговориться
Мы едем! Да! В далёкие края!
Мы меркнем. Мы теряемся из вида,
Где синие вонзились якоря
В тюремные наколки инвалида.
Где, освещённый чахлым огоньком
Фонарика. А может, идеалом?
Мальчишка от родителей тайком
Читает «Спартака» под одеялом.
Где можно и дружить, и драться всласть
Где первые стихи – ножом по парте…
Который век, рыдая и смеясь
Я еду в том раздолбанном плацкарте
Где все мои – скандалят и поют —
Ожившие для праздника и горя.
Мы едем вместе. Кажется, на юг
Где в первый раз – опять – увидим море.
«Коридор был похож на флейту…»
Коридор был похож на флейту
В нем сквозняк выдувал гавот
И я падал в него, как в Лету
Вытекающую из нот
Как мелодия эта льётся
По пути из двери в окно!
Если б здесь поселился Моцарт
Он бы спился давным-давно
Тут тебе ни балов за полночь
Ни восторгов со всех сторон
Лишь сосед – Леонид Ароныч
И трофейный аккордеон
На футляре – с цветком наклейка
И когда он играл с плеча
То ему подпевала флейта
Коммуналки на Ильича
Крупным жемчугом, мелким бесом
Гопотой голубых кровей…
И стучал ему в такт протезом
Репрессированный еврей
Он терзал этот мир искусством
Он показывал кукиш тьме
Он врагов побеждал под Курском
Хавал пайку на Колыме
Он фальшивил не о фашизме
И меха не за правду рвал
Он летел по дороге жизни
Убивался и убивал
Он смеялся, рыдал, пророчил
В три аккорда и в душу мать
Он такое во мне ворочал —
Вам, не слышавшим, не понять…
Эта музыка не прервётся
В коммунальной душе моей…
Если жил в ней когда-то Моцарт
Он, наверное, был еврей
«Мне снился ангел – молодой и сильный…»
Мне снился ангел – молодой и сильный
Бесчувственный как ржавая броня
И взгляд его – безжалостный и синий
Торчал как финка в сердце у меня
Он был к беде, как зеркала осколок
Он был к стихам – как полная луна
Он видел мир, как пьяный Джексон Поллок —
Весь в пятнах света, крови и вина
Мне снился ангел, потерявший крылья
Пропивший нимб в портовых кабаках
Голубоглазый, молодой и сильный,
Качающий планету на руках
Он был беспечным, но жестоким не был
Умел гореть в непроходимой мгле
Мне снился ангел, позабывший небо
За то, что больше жизни – на земле
Мне снился ангел – врун и недотрога
Герой, повеса, праведник, злодей
Мне снился ангел, позабывший Бога
И, как в богов, поверивший в людей
«По черным мостовым и белоснежным тропам…»
По черным мостовым и белоснежным тропам
По водам рек и дней, по воздуху строки
Я многого достиг и многое прохлопал
Пока искал мотив и рифмы торопил
Но в этой суете я нёс свои вериги
Как ветерок колье из мыльных пузырей
Я не познал позор и не прослыл великим
Был братом для бродяг и быдлом для царей
Я вёл себя как в ноль зачуханный алхимик
Но в тиглях кипятил слова, а не металл
И лучшие стихи я называл плохими
Чтоб небо не гневить, пока я в них летал
Бездельник, рукосуй, кургузый птеродактиль
Разносчик пошлых вирш,
взбиватель грязных пен
Под свой ямщицкий ямб
и анапест, и дактиль
Я ткал тебе шелка из оголённых вен
Да, я из малых сих, но, вызывая жалость
Я вызываю Свет и отвергаю тьму
И хоть я не воздвиг, пока я отражаюсь
В спасительных глазах, я – памятник Ему
«Страсть вспыхивала, била током…»
Страсть вспыхивала, била током
Заманивала в миражи
Он был игрушечным пророком
Вещал над пропастью во ржи
Грозил, что в радости, в печали
Реки, при переходе вброд
Нас унесёт поток случайный
В немыслимый водоворот
Она – совсем иная сущность —
Проста, смешлива и легка —
Она брала глубинной сутью
Как жизнь, как Моцарт, как река
Она была как это поле
А он понять никак не мог
Что в мире неба, ржи и воли
Смешны и пропасть, и пророк
А не смешны лишь только тайны
Её любви, её забот
Её волос поток случайный
Её зрачков водоворот
«Темнело, мы бродили у реки…»
Темнело, мы бродили у реки
У синих гор в нетрезвом карауле
И воздух протыкали светляки
Как золотые медленные пули
Мы пили молча, ум остановив
Уйдя как в омут в сон до половины
Ведь шелест мыслей, как и шелест ив
Мог стать в горах причиной для лавины
Мы будто выходили за порог
Всей этой обречённости осенней
И нам шептал беспечный ветерок
Несбыточные сказки о спасенье
Мы шли. Мы пили. Мы смотрели вверх
На облаков редеющие грозди
И ледники не поднимали век
И острых звёзд поблескивали гвозди
И первым снегом листья обожглись
И ветерок подрос до слова «ветер»…
Всю эту ночь и следующую жизнь
Мы шли. Мы были счастливы на свете
«Как строчки сдвигает брови…»
Как строчки сдвигает брови
Нетрезвый Артюр Рембо
Стихи проступают кровью
На тонких губах его
Он бредит, он бродит в небе
Не трогай его, не зли
Под грешный его молебен
Качается шар земли
Смотри, как он кружит сладко
Как крыльям кричит: «Гони!»
И жёлтая лихорадка
Мерцает над ним как нимб
Он кем-то, наверно, послан
Как птица на край небес —
Разжалованный апостол
Распятый за правду бес
Он трусость крушúт стихами
Верней Иерихонских труб…
И рифма как кровь стекает
На сердце – с разбитых губ
«Когда ты вдруг покончишь с чистотой…»
Когда ты вдруг покончишь с чистотой
Как суждено, в начале средней школы
Когда чужие мысли на постой
Придут на ум под видом правды голой
Когда сомненья станут добивать
Твою любовь как загнанного зайца
И простоты сиятельную стать
Затмит собой сутулое всезнайство
Тогда остановись и посмотри
На звезды, проплывающие мимо
И согласись, что у тебя внутри
Нет ничего, помимо слёз и дыма
И сделай шаг туда, где нет ещё
Ни суеты, ни умников, ни чести
Где бесполезны слава и расчёт
Где места нет для ревности и мести
И – в памяти – шагни туда, где тишь
И радуга. Где ты так мал, и тонок
И потому всесилен. И летишь
На свет души, которая – ребёнок
«…и ты летишь. Сквозь это лето. Зной…»
…и ты летишь. Сквозь это лето. Зной
Над водами. Сквозь гомон тесных улиц
Над городом. Над полем. Над страной
Над теми, кто ушли. И кто вернулись
Над трезвыми. Надравшимися вдрызг
Счастливыми. Над черными от горя
Над клином журавлей. Над стаей крыс
Над остриями гор. Над бездной моря
Ты видишь как кругла теперь земля
И так легка, что, кажется, бесплотна
Она летит. И ты летишь. И я
И музыка, и храмы, и полотна
И строки, не написанные мной —
Потерянные в душной дешевизне
Они летят. И с ними – шар земной
Вся вечность, все мгновения, все жизни
Все звезды. Все пророчества. Все сны
Все поцелуи. Встречи и разлуки
Туман надежд. Дурачества весны
И юность. И печаль. И смех. И муки
Под грохот фейерверков и шутих
Летят к чертям печали и заботы
Летит ночной трамвай. И этот стих
Срывается, как в штопор самолёты
Взлетает колокольня, каланча
Ты видишь их, но краем глаза, мельком
И Эйфелевы крýжева с плеча
Парижского сползают как бретелька
И ты летишь. С тобой летит любовь
Ты сил полна. Ты плачешь от бессилья
И молишься: «Пошли любую боль,
Но, Господи, оставь мне эти крылья!
Оставь мне крылья, даже если нет
Меж ними тела, только в сердце кто-то!»
И небо улыбается в ответ
И неба нет без твоего полёта
Молитва
Пошли мне мудрость простака
Надеждой надели
Дай Веру, чтоб была крепка
И радугу вдали
Пошли красивый эпилог
Свет прожитых страниц
Холодный пот, горячий грог
Дар слышать вещих птиц
Дай слов, которые в сердца
Стучали бы как кровь
Дай сил любить. И до конца
Дай сохранить любовь
Пусть будет летняя гроза
И зимняя метель
Рука в руке, глаза в глаза
И голоса детей
Дай блеск реки и ночи стать
Дай смелость быть как все
Звездой сгореть и снова стать
Травинкою в росе
Дай испытать восторг и боль
Покуда не умру
Дай полным быть перед Тобой
Как чаша на пиру
Чтоб жизнь искать по блеску глаз
Во льду или в огне
Чтоб улыбнулся Ты – хоть раз
Подумав обо мне
«Бессонных лун тупые палаши…»
Бессонных лун тупые палаши
Сверкнув, не наносили мне увечий
Я бог. Я пол-вселенной всполошил
Я всех, кого любил, собрал на вече
Я звал к себе – сквозь черноту небес —
Тех, кто живёт и никогда не минет
Не для суда с пристрастием и без
А чтобы повиниться перед ними
Нет – для суда – но надо мной самим
Не спасшим мир, не утолившим жажды
Но продававшим как бродячий мим
Свою печаль на перекрёстке каждом
Свою печаль – как будто бы мело
Январской сединой в июльской кроне —
И между нами воздвигал стекло
Привычный жест распахнутых ладоней
В них страх потери – глыбой ледяной
И я за ней. Я не могу прорваться
Когда встаёт невидимой стеной
Искусства чародейство и коварство
Но что же проще, чем нехитрый бит
До бахромы заношенного сердца?
Ведь если ты любовью не убит
Тебе от слова никуда не деться
Тебе от слова, сказанного зря
В неведении, впопыхах, в гордыне
Воздастся стыд, всходящий как заря
Из рваных ран в твоей сердечной льдине
И ты поймёшь, что жарче всех потех
Поток чернил, вернее – этой крови
Что нет людей на свете, кроме тех
Кого любил, и перед кем виновен
«Январь – седой, в короне из бумаги…»
Январь – седой, в короне из бумаги
Натягивал метели удила
А на плече весёлого бродяги
Простуженная скрипочка жила
Она летала, падала, рыдала
Вилась как сумасшедшая лоза
И музыка бродягу заметала
До пояса, по плечи, по глаза
Прохожие молчали и шумели
Сновали папиросы-светлячки
И женщины – почти виолончели
Несли бровей упругие смычки
Не подаёте? Что ж – не подавайте!
Я даром одарённостью блесну!..
И из сугроба слышался Вивальди —
Про молодость, про радость, про весну
И музыка – в обносках, с бледным ликом —
Взлетала вдруг над царственной тоской
Она была забытой и великой
Заигранной, изысканной, простой
Она смеялась, заходилась в плаче
Брала без спроса души и тела,
Но главное – она была горячей!
И – что ещё главней – она была!
Что ей бездарных бед тупые шпаги
И улицы – пустые добела
Коль на плече весёлого бродяги
Простуженная скрипочка жила
«Скрипучее, как колесо каретное…»
Скрипучее, как колесо каретное
Куражилось под кистью время Рембрандта
Впивалось в землю, зарывалось в тьму
Но солнце пробивалось сквозь отверстия
В аду и осеняло троеперстием
Его и всё, что грезилось ему
Хоть мир от века копошился в сепии
Он Божий свет и на живца, и в сети, и
На кровь души израненной ловил
И на полотнах проступали бликами
Как будто саван прорывали ликами
Бессмертные мгновения любви
О, Рембрандт, Рембрандт, как я Вам завидую!
Вы сквозь любую истину избитую
Лучом таланта пролагали гать
И шли по ней, куда б и я отправился
В глухую мглу без имени и адреса
В глазах потухших блики зажигать
«Рояль как бык перед корридой…»
Рояль как бык перед корридой
А матадоры – скрипачи
Сверкают гневом и обидой
Виолончельные мечи
На медных трубах пляшут черти
Своих не узнавая черт
И небо гаснет на концерте
И начинается концерт
Похожие книги
Эта книга о людях, какими я их люблю.О золоте мимолетных чувств и душевной ржавчине, о силе, которая живет в самых слабых плечах, и отчаянии, которое нередко посещает гигантов.О полёте и падении.О мозолях и шрамах.О любви и о тяжести её крыльев.О том, что мы не свет и не тьма. Мы – цвета и оттенки.Эта книга о том, чтобы не судить.Эта книга – место для встреч и прощаний, улыбок и слёз, стихов и прозы. Каждый из вас мог бы написать её сам.Потому чт
Задаётся Дия вопросами: необъяснимое или непознанное; случайность или неизбежность? Нет случайностей, во всём есть смысл, за неурядицей всегда наступает прояснение – осознала, когда открылась тайна её рождения и способности, коими наделена. Девушка не поддалась искушениям, сердцем выбрала жизненный путь.
Аркана – Богиня света, даровавшая Вселенной свет и энергию. Она поддерживала равновесие в мирах в течение многих тысячелетий, пока тьма не пустила свои корни. Сможет ли Аркана одолеть надвигающееся зло, всесильное и могучее?
Сказка для взрослых о хитросплетениях судьбы и предназначении. Речь идёт о древнем культе, который веками работает над созданием человека, способного вместить в себе силу древнего божества, дарующего бессмертие и вечную жизнь на земле.
Можно очень сильно утомиться от жизни, если не участвовать в ней. Опыт каждого человека находится где-то между привычным и истинным, между искренностью и сомнениями. Вы верите, что только от вас зависит жизнь? Сомневаетесь? И чего же вам не хватает? Преданной дружбы или верной любви? Но готовы ли вы стать преданными и верными? Чудес не бывает, есть только невероятные случайности…
Пьеса в стихах с песнями. Основные действия происходят в городке Канинск на фоне упадка экономики и разрухи.После ряда обстоятельств главные герой становятся разносчиками рекламных газет. Работают в разных районах и некоторых городах. И часто попадают в забавные ситуации. Однако не всё однозначно в этой работе. И вскоре ими, а точнее их шефом, интересуются представители закона, особенно ФСБ. Босс ведёт свою игру, в которой рассчитан каждый шаг. О
После короткой, но убийственной глобальной ядерной войны 2012 года прошло больше сорока лет. Арзамас-16 отстроили заново. В 2053 году он уже представлял собой средней руки город с несколькими предприятиями и почти дармовой рабочей силой. И если за неделю необременительной работы рядовой лац, то есть обычный здоровый человек, получал двадцать монет, то мутант мог рассчитывать лишь на десять. Но даже эти десять монет он получал, вкалывая в гипсовой