– Не беспокойся, – ответила Мира.
– Я и матери твоей говорила, да разве стала она меня слушать? А так, может и по-другому сложилась бы ее жизнь.
–О чем говорила? – встрепенулась девушка. Сильма практически никогда не вспоминала сестру, и Мира ухватилась за возможность узнать о матери хоть что-то.
– Что теперь вспоминать об этом? Что было, быльем поросло. Никто на чужих ошибках не учится.
Девушка разочарованно кивнула, зная, что тетка ни слова больше не скажет. Она понимала ее опасения и была благодарна Сильме за то, что та не бросила ее ребенком, не выгнала сейчас, а самое главное за то, что та ни разу не сказала плохого слова об Эльме и не позволяла этого делать другим.
5. Глава 4
Глубокой ночью женщины закончили все приготовления и только тогда ненадолго отправились спать. Дом замер в ожидании гостей: натертые до блеска полы, сиявшие чистотой комнаты, свежие цветы на столе, уставленном множеством кушаний и хмельных напитков. Домочадцы нарядились в лучшие одежды по такому случаю. Тихая пятнадцатилетняя невеста в нежно-зеленом платье, расшитом по подолу и рукавам дивными золотистыми цветами, находилась в центре. Она низко опустила голову, когда появились гости, и чуть слышно приветствовала их. Скромность, покорность, хозяйственность – что еще требовалось от будущей жены?
– Хороша, девица! Еще бы в постели была горяча, а не бревном лежала, и детей здоровых родила, – еле слышно шепнул один из мужчин жениху.
Мира случайно услышала их слова. Она притаилась за дверью кухни и с любопытством разглядывала прибывших – пожилых статных мужчину и женщину, родителей жениха, и нескольких молодых людей. Последние скорее всего были воинами, чем пахарями, особенно тот, последний, который оценивающе поглядывал на невесту и отпускал замечания. Он выделялся среди прочих и ростом, и выправкой, и той уверенностью, которая неосознанно привлекает других людей. Словно почувствовав взгляд Миры, он обернулся. На мгновение встретились пронзительные серые и испуганные синие глаза. Девушка тут захлопнула дверь, прислонилась к ней спиной, силясь унять часто бьющееся сердце. Сама не поняла, отчего так смутилась, и поспешила занять себя какими-нибудь делами. Руки проворно выполняли привычную работу, а перед глазами стояло загорелое лицо гостя с насмешливым взглядом.
Миру к столу не позвали, и она впервые не обиделась на это. Радовалась за двоюродную сестру, которой в скором времени предстояло выйти замуж, а, судя по тому, что гости не спешили покидать дом, все сложилось именно так, как хотела Сильма. Шум, крики, поздравления слышались из комнаты. Девушка на мгновение представила себя невестой на месте Млаты. В красивом новом платье с ажурным покрывалом на голове она встречала бы гостей, приехавших свататься к ней. В распахнутые ворота вошел бы мужчина и низко поклонился ее матери, прося руки Миры. Любящая Эльма непременно бы спросила дочь прежде, чем ответить согласием, и девушка смущенно прошептала бы «да». Мечта о собственной семье – верном заботливом муже, двух или трех ребятишках, звонкие голоса которых разносились бы по дому, пусть небольшому, зато своему, где она была бы хозяйкой, была прекрасной. Только и мамы давно нет в живых, и самой ей не знать женского счастья, и думать об этом не следовало – только сердце травить да душу рвать на части. Без того тошно.
– Мира, Мирочка, я замуж выхожу!
