Культура и пространство. Моделирование географических образов - страница 75

В этой картине мира был образован своего рода анклав – нейтральная зона, состоявшая из Чехословакии и Югославии, занятых советскими войсками. Однако Сталин отказался от немецких активов, находившихся в этих странах, а также в Западной Австрии. Восточная Австрия по признаку германских активов была отнесена Сталиным к восточной зоне.

В итоге можно выделить признаки глобального геополитического районирования или зонирования, проведенного союзниками на Потсдамской конференции. Это: 1) германские инвестиции, 2) акции германских предприятий,

3) германские заграничные активы – фактически дополняет первые два, частично включая их в себя; по содержанию это более широкий признак;

4) право на германское золото (от которого СССР отказался); 5) зоны оккупации. Последний, 5-й признак, по сути, стал исходным основным критерием 1-го этапа геополитического районирования. В целом можно наблюдать, как решение довольно частного вопроса о немецких репарациях привело к тотальному геополитическому размежеванию.

Геополитическая картина мира Сталина была четко дихотомичной, основанной на бинарных оппозициях: восточная зона/западная зона, Восточная Европа/остальной мир. Восточная Европа в геополитическом смысле вобрала в себя Румынию, Болгарию, Венгрию, Финляндию, Польшу – в скрытом виде, ибо в дальнейшем был обсужден по инициативе Сталина вопрос о приглашении Польши на Совет министров иностранных дел союзников – и восточную половину Австрии. Нейтральная, или буферная зона была образована Чехословакией, Югославией и западной половиной Австрии. Впоследствии эта картина в значительной степени изменилась и дифференцировалась: Чехословакия вошла в советскую Восточную Европу, Австрия отошла в западную зону. Эскизный характер этой картины мира привел к ее последующему усложнению. Но в любом случае она выступала как одна из основ дальнейших политических действий.

К особенностям этой образной геополитической картины мира можно отнести: 1) несомненную и прямую связь с географией оккупационных зон союзников, 2) явную локальность геополитического, преимущественно военно-стратегического, влияния СССР – только в Восточной Европе; 3) известную приземленность и привязанность к реальной географии производства – важно было, где находилось само предприятие, а не его правление. В целом эта картина – результат во многом жесткости, сосредоточенности и узости геополитического мышления Сталина.

Геополитическое мышление западных союзников в исследованном диалоге можно назвать мягким, soft: они как бы экспертным путем выявляли геополитическую картину мира Сталина и, косвенным образом, одновременно формировали свою – как определенный ответ на этот достаточно жесткий взгляд на мир. Однако эти формировавшиеся одновременно картины были заранее асимметричны, ибо условные критерии, по которым проводилось геополитическое районирование, имели различные вес и значение с точки зрения партнеров по переговорам.

В ходе диалога западные союзники пытались выявить однозначные соответствия в проведенном районировании, сделать перевод с одного «языка» геополитического районирования, более жесткого (Сталин) на более мягкий, собственный: например, усилия Бирнса в выявлении соответствия двух различных критериев, фактически тождества – зон оккупации и активов предприятий. Для западных союзников постепенно выяснился основной исходный критерий этого геополитического районирования со стороны Сталина –