– Но он ведь совсем дикий.
– Так я и говорю: вождение за нос!
– Что это такое опять? – с едва заметным раздражением сказала Рина.
Девушка уже привыкла к тому, что заметную часть произнесённых Доном слов она просто не понимает, потому что слышит их впервые, но сейчас-то что? «Вождение» и «нос» она знала, но смысла в их сочетании не находила вообще никакого.
– Цыгане водили медведей на потеху публике, продев им в нос кольцо и заставляя их делать всякие фокусы. Медведь – большой и сильный, но цыгане – народ хитрый. Понимаешь?
– То есть ящер не дикий?
– Да, нам подсунули гораздо лучший мех.
– Какой мех? Это опять «метафорически говоря»?
– На этот раз нет… Так, стой. Давай по порядку. Медведи у вас есть?
Рина кивнула.
– Цыган у вас нет?
Рина отрицательно покачала головой.
– Но есть эльфы. Значит, за нос никого не водят, а когда кого-то дурят, то так и говорят?
– Да, а ещё мы используем выражение «дёргать за ногу». Получается, водить за нос и дёргать за ногу – это одно и то же? – догадалась Рина. – А мех?
– Тоже присказка из другой местности. Жил да был большой плут, и не было у него ничего, кроме собственной хитрости. Отправились они как-то с героем за фамильными сокровищами, которые были спрятаны от доброго людоеда, да так хорошо, что потерялись. Кота в сапогах у вас тоже нет?
– Нет.
– И ничего история не напоминает?
– У нас есть сказки про хитрого койота.
– При очередной сделке койот убеждает простофилю в том, что купился на его поддельный мех, – и проворачивает торги в свою пользу. Территория меняется, а сказки – никогда.
– Чего хотим? – прервала их разговор хозяйка таверны, упитанная женщина, такая же засаленная, как и само заведение. «Интересно, кто кого засалил: таверна хозяйку или хозяйка таверну?» – промелькнуло у Рины.
– А чего есть? – ответил в тон Дон.
– Свиная рулька есть.
– А что-нибудь поострее? – залихватски поинтересовался Дон, растягивая «о».
– Свиная рулька с перцем.
– Ну, красавица, это как-то скучно!
– Красавица! Скажете тоже! – хрюкнула хозяйка и на мгновение расцвела, но быстро вернулась в привычное суровое состояние: – Скучно ему, а! Здесь у меня таверна, а…
– …не эльфийский притон, – продолжил фразу Дон.
– Да, здесь у меня не… Ой! – снова хрюкнула хозяйка. – Хи-хи!
Спустя минуту шуток, прибауток и глупых похрюкиваний Дон выяснил, что если в этой деревне и можно что-то назвать притоном для чёрненьких, то наверняка конюшню. «Кто же их в нормальное место пустит». А конюху лишняя монета не помешает.
– Ну хорошо, а цыплятина есть?
– Дорогая, – недоверчиво ответила хозяйка, мол, а что не так со свининой-то?
– Давайте её. Девушке тоже. Я угощаю.
Хозяйка пожала плечами. Какой-то чудак решил «угостить» даму цыплятиной, считавшейся диетическим блюдом, которое лекари прописывали мающимся животом.
– Ну, я бы не отказалась и от свинины, – сказала Рина, когда хозяйка уже отошла.
– Да, прости. Я её не ем из этических принципов. Не то чтобы я хотел их на тебя возложить, просто забываю.
– Ты постишься, что ли? – удивилась девушка.
– Хм… Да, пожалуй, что-то вроде того. Духовная практика. Критерии воздержания у всех разные, но я стараюсь не есть существ, способных демонстрировать игровое поведение. Но если будет выбор, я или они, тогда уже совсем не до игр. К счастью, пока вопрос так сурово не стоит.
– А это паясничанье с хозяйкой сейчас было зачем? – спросила Рина с брезгливостью и заметной ноткой ревности.
