– Сегодня все мужики на тебя пялились! Ты специально вызывающе красиво одеваешься!
– Так надо было искать жену такую страшную, чтобы люди пугались и шарахались, а после до конца жизни заикались, лишь раз взглянув на неё. Вот таким особям наряды не нужны, – хмыкала женщина.
– Ты раздаривала свои улыбки не только детям и соседкам, их получали даже незнакомые мужчины!
– Почему я не должна радоваться красоте? Улыбки получали только красавчики.
– На глазах у всего города ты шла с чужим мужчиной, будто с мужем!
– Полковник Лэйн Флэтчер – джентльмен, неужели ты думаешь, он позволил бы себе что-либо лишнее? Вот и делай хорошие дела, развлекай важных персон… – надула губки Мита.
Дочери Клинджела собирались осмотреть книжный магазин матери и строющуюся типографию. Отец семейства должен был возглавить картеж. У каждой девушки висел миленький ридикюль на запястье. Пудель по кличке Стрекоза крутился между ног людей и просился на руки.
В вестибюле у зеркала крутилась старшая из сестёр, остальные терпеливо ждали её. Шейла умело подмазывала глаза, и на замечания отца не обращала внимание. Её розовое платье изобиловало кружевными деталями. У остальных цвета одежды можно было назвать только унылыми.
– Устроила показ высокой моды, – по-доброму ворчал отец, – Опять втихушку сшила новое платье.
– Кто-то же должен устанавливать моду в этом глухом районе.
– Дефиле Шейлы Клинджел, – с пафосом произнесла Линда.
– Один умный человек три года назад изобрёл напёрсток, теперь шить не зазорно и дворянкам, – отвечала Шелли.
Затем старшая сестра невозмутимо намазала ещё и губы.
У средней сразу же нашлось замечание по этому поводу:
– У аристократок принято красить губы красной помадой, а ты мажешь розовой, словно щёки румянишь.
– Нежный цвет, – пожала плечами Шейла, – Да и в тон платью.
– Ты бы ещё волосы в рыжий цвет покрасила, – хмыкнула Линда, намекая на то, что таким цветом волосы у проституток.
– Покрасуемся перед горожанами в новых нарядах, – мечтательно протянула старшая, не замечая колкостей средней сестры.
– Монашки лучше одеваются, – сконфуженно прогундосила младшая.
– Мы должны сиять добродетелью, – благочестиво вставила Линда.
– Что-то я не видела тебя ни на стройке, ни на огороде… Чем же ты помогала обществу? – задирала сестру Шейла.
– Примером своей благонравственности, – гордо отвечала на выпадки Линда.
– Нечего тунеядство прикрывать красивыми словами!
– Папа! Скажи этой ненормальной, чтоб не обзывалась! – заверещала средняя.
– Сейчас ещё на улице крикну: «Внимание! Идёт безрукое чудовище! Все разбегайтесь!» – стращала Шейла.
– Шелли, прекрати паясничать! – урезонивал отец старшую дочь.
Девушка приняла важный вид.
– Так пойдёт?
– В самый раз, только нос так задирать не стоит, – улыбался Колин.
Семейство вышло на улицу. Отец немного отстал, встретив одного из шерифов, забросал подчинённого вопросами.
Линда ворчала:
– Мир превращается в Вавилон, на улицах города можно встретить людей из различных частей света.
Айрис вторила:
– Ходить по городу – только цеплять всякую заразу! Сейчас эпидемия дизентерии… а ведь может начаться и чума…
– В городе появилось много приезжих, мало ли что они привезли с другого континента, – пугала сестёр Шейла, как бы от ужаса расширяя глаза, тайно смеясь над их страхами.
Айрис ныла:
– Я бы из дома не вышла, но у папы необходимость публичной демонстрации добродетелей и высоких норм жизни.
