Увы, юстициар собственной персоной возглавлял отряд и
выглядел настолько счастливым, что ведьме стало не по себе. Следом за
инквизитором, чуть заметно улыбаясь, в магазин вошел старый знакомый — Эдвард
Аспис. Что могло понадобиться двум магам в лавке ведьмы, представить было
сложно, но где-то на уровне инстинктов Лия понимала, что ничего хорошего лично ей
это не сулит.
— Чем обязана? — она вышла из-за прилавка и
остановилась перед мужчинами, скрестив руки под грудью.
— Проверка, — лучезарно улыбнулся юстициар инквизиции,
сунув ей под нос гербовую бумагу, подписанную губернаторишкой.
Лия даже бровью не повела, отбирая листок и вчитываясь
в содержание. По сему выходило так: из-за того, что некоторые растения из
ассортимента лавки могут быть использованы для изготовления наркотиков,
городская стража и инквизиция в лице Кристофера Лиароса крайне обеспокоены тем,
откуда она получает специи. В связи с этим будет произведена проверка товара,
оборудования и документов.
— Кристофер Лиарос, значит, — она подняла взгляд на
мужчину перед собой. У Лии не было врагов. Даже бывшего и озабоченного ректора
она к ним не причисляла. Нет, обиду не забыла и не простила, но считала себя
вполне отомщенной. Во всяком случае, ректор попал в лазарет, и хотелось верить,
что урок усвоил, а бывший наверняка долго ходил с расцарапанной рожей. Однако
Кристофер Лиарос имел все шансы занять первую и единственную строчку в списке
тех, кого она мечтает проклясть в особо циничной форме.
— По распоряжению Верховного Инквизитора, я расследую
пути доставки в империю наркотика «пепел ангела». Можете приступать, — дал
отмашку инквизитор, с торжеством смотря на неё.
А дальше начался форменный ад. Пусть в городской страже
служили не самые умные, с точки зрения Лии, мужчины, но точно самые
старательные. Если бы им приказали разобрать дом, то они и фундамент бы по
крупицам унесли. Она стояла посреди разворачивающегося бедлама и прикладывала
все силы, чтобы просто не разрыдаться. Какое отношение она имеет к проблеме с
наркотиками, Лия не понимала. Всё это было притянуто как трусы на уши. Мерзкий
инквизиторишка просто нашел повод, и сейчас толпа увальней крушила её лавку.
Эдвард Аспис без спроса открыл полку, доставая все без разбора бумаги,
запечатывая их в инквизиторский конверт. Туда же отправился и рабочий журнал.
Бальтазар жался к её ногам, шипя на мужчин, но не
решаясь нападать.
Звон разбившейся банки отразился на её лице
подëргиванием века. Энергия хаотично металась по телу, не находя выхода.
Хотелось вышвырнуть наглецов. Хотелось проклясть. Не насмерть, но хоть какую-то
неприятную гадость. Да хоть тот же понос!
Кристофер Лиарос руководил этим беспределом, как
дирижер оркестром. С его молчаливого согласия на полу оказались пучки трав и
косы чеснока. Лëгким, чуть повелительным движением руки он дал команду, и
гвардейцы принялись шарить в ящиках. Что они надеялись найти, Лия не знала. Ну
разве похожа её лавка на наркопритон?! Или они думают, что она из-под прилавка
торгует запрещëнкой?
— Ничего, — доложил гвардеец, когда в лавке не
осталось даже щели в полу, в которую они не заглянули. Ведьма медленно
выдохнула, радуясь, что этот театр абсурда наконец-то закончился. Увы, радость
оказалась преждевременной…
— Хорошо, теперь остальные комнаты, — скомандовал
инквизитор.
— Что?! — взъярилась Лия. — Вам мало того бедлама,
который уже учинили?
