Цена меня не устраивала, но, к несчастью, я была не в том положении, чтобы артачиться. Поэтому без дальнейших споров встала на место, указанное ведьмой.
«Зря, — мрачно прокомментировал Кэвин. — Вот чем хочешь поклянусь: зря».
— Замолчите, — пробормотала я. Меня саму терзали сомнения, однако «лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть», как любил говорить отец.
— Болтает? — осведомилась Кейтлин, из невесть откуда взявшегося кувшина проливая от кучи к куче дорожки тёмной, маслянистой жидкости. — Ничего, скоро вы от него избавитесь.
Тут меня посетил довольно нелепый вопрос, который я всё-таки задала — надо же было как-то отвлечься.
— А что с ним тогда будет?
Занятая делом ведьма равнодушно пожала плечами.
— Если его тело мертво, отправится искать себе нового носителя. Если живо — вернётся в него. А теперь, — она вылила остатки жидкости на последнюю кучу и, отставив кувшин в сторону, остро посмотрела на меня, — молчите и не сходите с места, что бы ни случилось.
Сердце бухнуло у меня в груди, каждая жилка напряглась. Что-то сейчас будет? А ведьма, стоя у одной из куч хвороста, бросила задумчивый взгляд на небо и звонко хлопнула в ладоши. По поляне пронёсся горячий порыв ветра, и пять костров вспыхнули одновременно. Рыжее пламя побежало по пролитым дорожкам, и вот я уже стояла в центре огненной пятилучевой звезды.
— Exsurgat Deus et dissipentur inimiciejus, — голос Кейтлин сделался звучным и жутковато низким, — et fugiant qui oderunt eum a facie ejus...
Пламя костров пугающе взметнулось вверх — и внезапно погасло, словно залитое водой. А между деревьев цепью замелькали яркие огни фонарей, и кто-то громогласно приказал:
— Именем Всеблагого, никому не двигаться! Святая инквизиция!
13. Глава 13
Весело посвистывали птицы, тёплый ветерок шуршал в кронах вековых дубов, и на нешироком лесном тракте резвились солнечные зайчики. Копыта неспешно рысивших лошадей глухо постукивали по сухой земле, но всю прелесть этого летнего дня напрочь перечёркивало одно обстоятельство. Тонкая цепочка антимагических наручников, сковывавших мои запястья.
— Так положено, — безапелляционно заявил Ральф, командовавший отрядом инквизитор первой ступени, и отец ничего не смог возразить.
Отец. Мне захотелось закрыть ладонями лицо, но вместо этого я лишь сильнее выпрямилась в седле. Бедный отец, постаревший за одну ночь — ночь, в которую меня доставили в замок инквизиторы.
«Леди Ариадна, что вы делали в роще у Двугорбого холма вместе с ведьмой?»
«Я просто хотела увидеться со своим женихом. Кейтлин обещала, что сможет это устроить».
«Вы лжёте. Для сонного свидания не нужна огненная пентаграмма».
«Пентаграмма? Что это? Я ничего не знаю, я всего лишь соскучилась по жениху!»
Я лепетала одно и то же, стараясь даже мысли не допускать о Кэвине. Одно дело, когда тебя считают влюблённой дурочкой, нарушившей закон из глупости. И совсем другое, сначала подвергнуться ритуалу изгнания духа, а после попасть в закрытый женский монастырь — от греха подальше.
Или вообще быть осуждённой за применение колдовства и очутиться уже в инквизиторской тюрьме — ведь причиной всех моих проблем было проклятое гадание.
«Леди Ариадна, каким образом вы связались с ведьмой?»
«Я... я подслушала разговор служанок. Они говорили, что Кейтлин — ведьма, вот я и... решила обратиться к ней».
«Что за служанки?»
«Не знаю. Я их не видела, только слышала».
