Яков Вилимович задумался. В глубине души он конечно же знал, что бравый подполковник лейб-гвардии Преображенского полка Григорий Пантелеев получил шрам во всё лицо не в жарком бою за родное отечество, а по пьяни, подравшись в питейном заведении купца Манишкина с казачьим атаманом Семёном Лаврентьевым.
Но Григорий был любимцем императора Петра Алексеевича. В сражении при Гренгаме галера, которой он командовал, тогда ещё будучи капитаном Преображенского десанта, в одиночку догнала спасавшийся бегством шведский фрегат и взяла его на абордаж. Пётр был настолько впечатлён самоотверженностью молодого капитана, что немедля издал указ произвести его в чин подполковника и даровать титул графа. А после и он вовсе был назначен на должность императорского кабинет-курьера. Вкусив прелести царского двора, Григорий изменился далеко не в лучшую сторону. Вёл разбитной образ жизни, направо и налево ухлёстывал за придворными фрейлинами, хотя государственные поручения выполнял исправно. Царь Пётр сам несколько раз пытался женить «вольного курьера», даже грозился выпороть его батогами, но всё напрасно. Серьёзные отношения с женщинами у него так и не заладились. А впрочем, это совсем не мешало ему быть на особом счету у императора. Не один раз он выполнял поручения и для самого Якова Вилимовича. Так что, генерал-фельдмаршал от артиллерии был с ним в весьма неплохих отношениях. И он так же, как и государь закрывал глаза на многочисленные гулянки и кутёж Григория. А перед самой своей кончиной, царь Пётр, уже слёгший в постель, взял обещание с Якова Брюса, образумить Гришку, и ежели народится дочь, то непременно выдать за него замуж. Да вот только не знал Пётр Алексеевич, что дочь у Якова уже есть…
Диана придирчиво оглядела куклу, потом подошла к ней поближе.
– Папенька, вы лучше выдайте за Григория свою «автоматическую служанку»!
Яков Вилимович улыбнулся:
– Как же я «простолюдинку» да за графа-то выдам? Обидится Григорий Степанович!
Он снова склонился над своими чертежами.
– Эх, Дианушка, ты даже не представляешь, к какому открытию я приблизился!
– А что ж такого вы опять смастерили, папенька? – спросила его дочь.
– А вот, смотри…
Изобретатель подошёл к кукле, повернул блестящую брошь на её голове. В ту же секунду кукла вздрогнула, её глаза доселе стеклянные и безжизненные вдруг изменились, стали ясными и осмысленными, словно в них проснулась жизнь.
Диана инстинктивно подалась назад.
Кукла повернула голову к своему создателю, затем развела в сторону руки и слегка преклонила одно колено.
– Анна, принеси мне вон ту большую книгу в коричневом переплёте со второй полки! – приказал Яков Вилимович.
Механическая служанка немедленно направилась к противоположной стене кабинета, где находился книжный шкаф. Её походка была совсем как у человека. Только движения несколько резковатые и порывистые. Кроме того, когда кукла разворачивалась всем корпусом, внутри её отчётливо слышалось урчание механизма.
– Папенька, она что, всё видит? – со страхом в голосе спросила Диана, на всякий случай спрятавшись за спину отца.
– Конечно, душа моя! – с нескрываемой радостью ответил учёный. – И не только видит, но и как ты сама убедилась, понимает человеческую речь! Видишь, как она двигается? Немного грубо, угловато! Так вот, за сегодняшнюю ночь я нашёл способ, как сделать чтоб её движения были плавными и изящными! Но самое главное, я теперь знаю, как научить её говорить!
