– Какое предложение? – удивилась я.
– Идите к нам работать! – мент сиял. Он делал мне одолжение.
– Ну нет, – растерялась я. – У меня дети. Я уж как-нибудь сама. А вы навещайте меня, если что нужно.
О, лучше бы я этих слов не говорила!
– А как же, – разулыбался полицейский и представился, – Александр Ефимович Русланов.
Антоновна притащилась поздним вечером, когда я уютно примостилась возле телевизора.
– Приходите завтра, – попросила я назойливую пациентку. – Устала.
Она раздраженно взглянула на меня и ушла. Обиделась.
Надо было потянуть время, чтобы прийти в себя. Я не занималась колдовской практикой никогда, даже ничего не замечала вокруг – ни порванных аур, ни наркоманов на железных койках, ни рыжих женщин со скалками. Просто жила как все и была этой жизнью довольна. Но сейчас надо было карабкаться. И пускать в дом испорченных с их злобной энергетикой.
Помолившись, я пошла спать.
А утром обнаружила, что кончился зубной эликсир. Так как во рту, по словам бабули, должно быть как в операционной, я взяла кошелек и вышла на улицу. Возле дома стояла шеренга ларьков. Я решила сэкономить время и купить необходимый товар в одном из них. Возле прилавка примостилась женщина с тяжелым взглядом.
– Пожалуйста, «Лесной», – положила я купюру в ее протянутую ладонь. А только потом взглянула в лицо.
Передо мной стояла та самая рыжая бестия со скалкой из длинного коридора, увиденного мной над головой нищенки. У женщины было плохое настроение.
– Чего даешь? – вспылила она, рассматривая купюру на свет. – Деньга фальшивая!
– Да? – ахнула я. – Простите, пожалуйста.
«Как же так? – лихорадочно заработал мозг. – Я проверяла все банкноты на подлинность»!
– А я щас в милицию позвоню, – на щеках продавщицы появился нездоровый румянец.
– Извините, не знала, – прекрасно понимая, что доказать свою правоту не смогу, прошептала я. – Сейчас достану другие деньги.
– Не извиню! – взвизгнула мегера, засовывая в карман банкноту.
Слезы брызнули из моих глаз. Захлопнув за собой дверь, я побежала прочь.
Дверь открыл сын. Он, словно взрослый, положил ладонь на мой пылающий лоб и попросил успокоиться.
Но я не могла. А потом меня стало трясти. Преодолевая мандраж, я набрала полную ванну воды, бросила туда морскую соль с бромом и залезла в успокаивающую влагу.
За дверью рыдала Анжела, ее в чем-то убеждал Олесь.
К вечеру Зинаида притащилась вновь.
Я усадила ее на диван и попросила расслабиться. Она закрыла глаза.
– Представьте себе энергетические кубики, – предложила я. – Они светятся мягким голубоватым светом. Представили?
Женщина непонимающе уставилась на меня.
– Вы сами себя лечить будете, – твердо проговорила я.
– А ты для чего? – удивилась Антоновна.
– Я для того, чтобы учить, – холодно произнесла я. – Итак, мысленно пройдитесь взглядом по своей голове, найдите в ней пробоину и начинайте закладывать ее кирпичиками.
Пациентка оказалась смышленой. А после того, как я сказала, что этот ритуал можно проводить по вечерам дома, она откланялась и спустя неделю пообещала прийти.
К вечеру я решила сходить в супермаркет за молочными продуктами. А когда вышла на улицу, увидела, что возле киосков стоит группа продавщиц. Они что-то горячо обсуждали. Я прислушалась и ахнула. Рыжую бестию по имени Клара разбил паралич. В данное время с моей подачи она лежит в реанимации.
Этого и стоило ожидать. Я знала, что мне нельзя обижаться и старалась не делать этого, но то, что произошло утром, заставило запамятовать о зароке.
