— Пойдем что ли?.. — предложила Витана.
— Пойдем, — согласилась Леона.
Девушки поднялись с места и пошли наконец в избу. Глаза слипались.
В мужской же избе народ пока не утихал.
Летом на втором этаже спать делалось душно и парни обустраивались спать в горнице. Кто на лавки укладывался, кто прямо на пол: постелют соломенные тюфяки в ряд и знай себе сопят сладко.
Словцен тащил себе постель и глядел со ступенек на раскладывающихся в горнице ребят.
— Парни, скажите вы хоть! — обратился к ним Словцен. — Чего это было за столом за Гостомыслом?
Парни переглянулись.
— Видящий он, — просто сказал Нежата, стаскивая со спины рубаху.
— Чего видит-то? — не унимался Словцен. Он подтащил свой тюфяк поближе к Нежате и устало бухнулся сверху. — Людей в окрест чтоль?
— Можно и так сказать, — кивнул Нежата, стягивая штаны, следом за рубахой.
— Это за ним Бойко с Даром кинулись, получается?
— За ней, — поправил парень. — Агнешку туда послали, значит девку принесли.
— Шибко она заплутала, — заметил Словцен. — С той стороны леса ведь не живут люди-то?
Нежата сел на свою постель. Переглянулся с притихшими парнями.
— Лес здесь в округе не простой, — помедлив ответил он и многозначительно поглядел на Словцена.
— А чего с ним такого? — спросил тот, взявшись разматывать с ног портки. — Деревья да кустарники, от наших Яровищинских не шибко отличаются.
Ребята молчали. Только Прошка тут возьми да ляпни:
— А в вашем лесу тоже народ сам собой появляется?
— А у вас здесь с неба сыплется? — усмехнулся Словцен, глянув на заметно подросшего за прошедший год мальца.
Прошка надулся.
— Из мира другого! — выпалил он, задрав голову.
Тут в горницу вошел Бойко да, видно, успев услышать о чем шла речь, дал парнишке легкий подзатыльник.
— Думай чего говоришь, — строго сказал он. — А ты слушай его больше, — усмехнулся парень, повернувшись к Словцену. — Блуд здесь шалит. От княжграда людей уводит. Пойдут бабы по грибы в окрест города, а чуть в лес возьмут, то выйдут в чаще с другой стороны. Так что и вы тут с Леоной осторожнее будьте — с проложенных торопок не сходите, — предупредил парень.
***
Спать хотелось до слепоты в глазах. Но Леона боялась ложиться в постель — в голову все лезли обрывки мучивших ее кошмаров. Дождавшись пока уснут домочадцы, она тихонько прокралась к лестнице и спустилась в горницу, чтобы выйти из избы.
Прохладный ночной воздух холодил кожу, выстуживал тягостные мысли, гоня их прочь. Она зябко укуталась в кожух и, глядя на искорки в небесах, пошагала вперед к уличным лавкам, пока не заметила впереди одинокую фигуру.
На площадке для собраний сидел Гостомысл.
— Присаживайся, дитя, — пригласил он, когда девушка подошла ближе. — Нам, старикам, не спится по ночам.
Леона опустилась на лавку подле него точно так же, как недавно сидела рядом с Витаной.
— Но от чего не спится тебе? — Гостомысл повернулся к девушке.
Леона напряглась. Говорить о своих кошмарах она не собиралась.
— Не сегодняшний ли день завладел твоими думами? — предположил старец.
— Кого принес Дар? — спросила Леона.
Гостомысл покачал головой.
— Ты, верно, и без меня догадываешься о том, кто наша гостья.
Девушка кивнула.
— В скором времени наступит час, когда вам должно будет выбирать, — вдруг сказал старец. — Каждый, кто становится членом общины приносит клятву хранить ее тайны. Нарушение оной может повлечь за собою страшную кару. Не каждый готов пойти на это. Но каждому, кто хочет быть частью нашего мира, придется это сделать. Мы не просто община, Леона. Мы — семья. Каждый новый член становится частью нашего рода. У вас же есть выбор. Подумай дитя. Через несколько дней, вам со Словценом предстоит его сделать.
