— Я поняла тебя, учитель. А Словцен…
— Не останется в неведении, не переживай об этом. Наш с ним разговор случится немногим позже. Думается мне, он не будет счастлив, если ради этого я разбужу его. Как думаешь?
Леона улыбнулась.
— Вы, помнится, сегодня ездили в Белый Град. Удалась ли поездка?
— Я как раз хотела поговорить с тобой об этом.
— Чтож. Говори, дитя.
— Мы хотели навестить Бальжина и заглянули в мастеровой конец, — начала девушка. — Но то, что мы увидели там нас напугало. В одном из переулков на стене была сделана надпись. «Бойся несчастный этого мира, нет в нем теперь защиты. Боги отреклись от нас» — припомнила она выведенные слова.
Старец тяжело вздохнул.
— Не думай об этом дитя, это не твоя забота.
Гостомысл поднялся.
— Но учитель, — позвала девушка. — Неужто Боги отреклись от нас?
Гостомысл удивлённо поднял кустистые брови.
— Разве Боги говорили тебе об этом?
— Нет, — нахмурилась Леона.
— А давно ли Боги являют свои веления, портя стены несчастных лавочников?
Леона хмыкнула, представив, как Юрсалия крадется в ночи, чтобы размалевать стену.
Гостомысл покачал головой.
— Добрых снов, дитя, — проскрипел он.
— Добрых снов, учитель.
Старец развернулся и, по-старчески тяжело опираясь на свой посох, пошагал к мужской избе. Леона удивленно посмотрела ему вслед: раньше она не замечала тяжести в походке завсегда полного силы учителя. Не приболел ли часом?
***
Первая же ночь без Верхуславы в женской избе принесла с собой страшные сны.
Леона резко раскрыла глаза, проснувшись от небывалого доселе ужаса. На мгновенье ей показалось, что от кровати рванули в разные стороны густые тени.
Сердце колотилось от страха.
Сон ее вновь привел на поляну мертвецов. Только на этот раз некому было прогнать поганую нечисть из ее сновидения. Черный безжизненный лес сжимался кольцом вкруг нее, принося из своих мрачных глубин шебуршащие звуки хруста и хриплого рева. Изломанные трупы ворвались на поляну, набросились на нее, извергая из черного гниющего нутра белых червей, сдирая с нее одежду, разрезая черными когтями плоть. Разверзлась под ней земля и затянула внутрь вместе с накрывшими ее мертвецами. И лишь жесткий окрик разъярённой наставницы, что она успела услышать прежде, чем земля накрыла копошащийся комок мертвечины, помог проснуться.
Леона с трудом поднялась с кровати, чувствуя себя столь обессиленной, что подрагивали руки, и, склонившись над умывальным тазом, резко плеснула холодной водицы в лицо, окончательно возвращая себя в сознание. Казалось, она все еще ощущаешь на своем теле холод мертвой плоти и боль от их когтей. Она подняла руку к лунному свету и с ужасом заметила свежие царапины.
[1] Запона – верхний слой женской одежды из цветной грубой ткани, представляющий собой накладную накидку: прямоугольный кусок ткани с прорезью под голову, не сшитый по бокам. Запона была короче рубахи и носилась поверх нее, затягиваясь с поясом.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
