— Чего задумала, мелкая? — прошипел Добрыня, будто случайно толкнув меня локтем.
— Да просто радуюсь, что впереди лето, — острым каблучком совершенно нечаянно, разумеется, наступила ему на ногу. — Три месяца без твоей кислой физиономии — это ли не счастье, Митюня?
Добрынин окрысился, едва сдерживая болезненный стон, но ответить ничего не успел: Ирина Викторовна заняла место за учительским столом, а я тут же начала рассказывать классу об удивительных свойствах мыла. Мите ничего иного не оставалось, как приступить к делу: он неумело смешивал жидкое содержимое склянок и в силу своей тупости совершенно не замечал подмены.
— Ну а чтобы понять, какой из растворов не утрачивает своей моющей способности в жёсткой воде, нам необходимо добавить немного хлорида кальция, — я кивнула на колбу с йодидом калия.
— Это? — приподняв брови, Митя недоверчиво взглянул на белёсый порошок в пробирке.
— Ага! — беззаботно улыбнувшись, я на всякий случай сделала шаг в сторону от безумного химика и на полном серьёзе добавила:
— Высыпай всё!
— Ладно, — Добрынин взял в руки колбу с катализатором, а я затаила дыхание.
— Всё? — переспросил Митя, поднеся склянку с порошком к горлышку колбы с раствором моющего средства. — Отвечаешь, Скворцова?
— Не тормози, Добрынин! — выдохнула раздражённо. — Высыпай!
— Ирина Викторовна! — внезапно разразился басом Митя. — А разве не надо было хлорид кальция предварительно смешать с водой?
— Высыпай, Добрынин! — шикнула я немного нервно, опасаясь, что учительница вмиг раскусит подмену химикатов.
— Разумеется, — протянула она и неспешно поднялась с любимого стула. — А у тебя там что, Митя?
— У меня? — Добрынин беспечно пожал плечами, а потом зыркнул на меня свысока и, ухмыльнувшись, заявил:
— Порошок какой-то, Ирина Викторовна.
— Не может быть! — вскрикнула я, изобразив на лице крайнюю степень удивления. — Ну-ка покажи!
Под предлогом, что хочу взглянуть на реагент, я резко подалась вперед и тут же толкнула Митю. Йодид калия без остатка мгновенно «нырнул» в колбу с мыльным раствором.
Я отскочила.
Добрынин, не будь дураком, отпрыгнул следом.
А между тем из колбы бешеным вихрем взвился ввысь громадный столб пены.
— Ого! — заверещали шокированные одноклассники и тут же схватились за мобильные. Правда, к тому моменту, как они врубили камеры, единственной достопримечательностью осталось залитое густой пеной лицо химички.
— Зашибись! — едва сдерживая смех, Митя схватился за голову, а я ошарашенно открыла рот, не в силах вымолвить и слова.
— А это так задумано было? — донёсся с четвёртой парты голос Рысевой.
— Эксперимент по превращению человека в йети можно считать успешным! — прогоготал Камышов, и класс тут же «утонул» в диком смехе и пустых возгласах.
— Ну что, Варька, доигралась? На сей раз батя стопудово тебя вышвернет из школы — пойдешь ПТУ покорять! — ехидно прошептал Митя. — А я тебя предупреждал: не шути со мной!
— Памперсы подтяни, придурок! — я глухо прошипела в ответ.
— Добрынин! Скворцова! — химичка сдула с носа остатки пены и заверещала на весь класс. — К директору! Оба! Немедленно!
Митя бесстыже усмехнулся: со стороны учительницы глупо было пугать голодного кота сосиской! Я же закатила глаза: писать объяснительную на имя директора мне было не впервой, но тот факт, что все мои старания пошли прахом, изрядно огорчал!
2. Глава 2. Удар ниже пояса.
Митя.
До кабинета отца оставались считаные метры. Прикидываясь невинной овечкой, Скворцова семенила своими короткими ножками перед моим носом и беспрестанно что-то бубнила о непричастности к пенному инциденту. Ну-ну! Можно было подумать, не её мы с пацанами застукали сегодня в компании Васи «Химозы» — очкастого семиклассника, подрабатывающего вместе с отцом на всяких там химических и мыльных шоу.
