Ещё тогда, в столовой, я почуял неладное: Варька была не из тех, кто жмётся по кустам с малолетками, да и вообще помешанная на учёбе Скворцова навряд ли была способна привлечь к себе мужское внимание. Мелкая, писклявая, вредная — она только и умела, что раздражать!
Это по её вине я сегодня остался без обеда! Вместо того чтобы спокойно слопать сосиску в тесте и обсудить с Лешим его предстоящую днюху, я как полоумный сталкер подкараулил Курочкина возле кабинета английского и, схватив мальчонку за грудки, вытряхнул из него всю правду. Как же в тот момент мне хотелось свернуть Скворцовой её тонкую шею или того лучше запустить чёртов пенный фонтан в её смазливую физиономию. Жаль, всё пошло не по плану.
— Харе причитать! — рявкнул я на девчонку, остановившись возле дверей приёмной отца.
Прежде чем войти, мне нужно было собраться с мыслями! Навещать старика посреди рабочего дня не входило в мои планы, да и вообще, я дал бате слово, что окончу десятый без происшествий.
— Нервишки шалят, Добрыня? — задрав курносый нос, сверкнула глазками стерва. — Лечиться не пробовал? Пустырник там попить, валериану?
— Скворцова, отвали! — свысока шикнул я на шмакодявку.
— Ну, точно, — ядовито улыбнувшись, Варя приложила указательный палец к губам и сделала вид, что умеет думать. Чокнутая! Кого она решила обмануть? — Валерьяна в твоём случае, как клизма дождевому червяку — считай, без надобности! Таких, как ты, в психушке закрывать нужно!
— Да заткнись ты, Скворцова, — целее будешь! — стиснув челюсти, прорычал диким зверем.
Много эта выскочка понимала?! Это с виду мой отец был белым и пушистым, а все вокруг наивно полагали, что любые проступки мне всегда сходили с рук. Блаженные! Если бы они только знали, как умел батя «бить» в цель… Вот и сейчас моя поездка на лето к матери висела на волоске. Не то чтобы я сильно скучал! Нет! Жить без материнской любви и заботы я давно научился. А вот терять целое лето на черноморском побережье из-за глупой выходки Скворцовой, было до жути обидно!
— Да что ты мне сделаешь, Добрынин? — уперев руки в боки, с вызовом бросила Варя и окинула меня презрительным взглядом. — Только и можешь, что языком своим чесать, дятел недоделанный!
Вот чего она добивалась? Чтобы я руки распустил? Так это не про меня! Я если и лез в драку, так с заведомо равным противником, а эта, что? Моль, да и только! Чихнёшь на неё — свалится или того чище разревётся! Одним словом — девчонка!
— За своим языком следи, матрёшка! — отмахнулся я от Скворцовой, как от надоедливой мухи, и потянулся к дверной ручке.
За нашими спинами всё отчётливее раздавались шаги пожилой химички, а мне кровь из носа нужно было первым донести до отца правду!
— Бла! Бла! Бла! — передразнила Варя и, как назло, втиснулась между мной и дверью. Круглолицая, румяная, с длинными, вьющимися от природы волосами цвета спелой пшеницы она едва доставала до моего плеча, но была на удивление юркой и проворной.
— Без учителя не положено! — задрав подбородок, она бесстрашно столкнулась со мной взглядом. Как знала, зараза, что Ирина Викторовна займёт её сторону и не упустит своего шанса выставить меня перед отцом исчадием ада.
— Кому не положено? Колобкам? — внутри всё кипело.
Нет, Скворцова не была толстой. Но мне нравилось, как глупое прозвище заставляло Варю краснеть и пыхтеть от возмущения.
— Ну знаешь, Митюша! — не находясь с ответом, процедила она сквозь зубы. — Ты мне за всё заплатишь!
