/ – картинка №16 – / ХАЛЯВА, или ЛОВИСЬ! /
Однажды Джордж Харрисон пришел в гости к своему дедушке. Случалось это чрезвычайно часто – три раза в неделю. По этим дням дедушка получал деньги из различных благотворительных организаций – Пенсионного фонда, Компании по поддержке матросов, Комитета по очистке матрасов, Общества спасения от домашних животных и других. Да. Так вот, войдя в комнату к дедушке, Джордж увидел, что старик сидит в своем кресле и с мученическим выражением лица жует овсянку, которой его кормит с ложечки бабушка Дикона. Увидя нежданного спасителя, дед молчаливо зааплодировал, но тут же сжался под испепеляющим взглядом бабушки и покорно задвигал челюстями.
– Выйдите! – показал бабуле на дверь Джордж. – Мне надо поговорить с дедом.
– Пять минут, не больше! – проскрипела старая и выползла, пообещав, впрочем, вернуться с новой порцией овсянки.
Дедушка заметно приуныл, но, вспомнив о внучке, прижал его к своему механическому сердцу.
– Внучило! – завопил он. – Родной! Здравствуй!
– Здорово! – радостно сказал Харрисон-младший. – Дедушка, я пришел за ним!
– За кем? – спросил дедушка.
– Ну, – подмигнул внук. – За тем!
– А.. того нет, – побледнел дедушка.
– КАК? – рассердился внук, и схватил деда за грудки. – Где? Где оно? Дай!
– Что? – перепугался дедушка.
– А что? – удивился внук, выпуская деда и отряхивая с него пыль.
– Ты о чем? – спросил сурово дедушка.
– А ты?
– Я о том.
– И я о том!
– О чем – о том?
– Если честно, – смутился Джордж, – то я – о завещании…
– Если честно, – сумрачно сказал дедушка, – то я – об овсянке.
Они злобно посмотрели друг на друга. И тут дедушка стал медленно покрываться бордовой краской. Вы не подумайте плохого! Дед краснел не от гнева – просто Фредди, сидя на люстре, покрывал его краской из распылителя. Дедушка взревел, как раненый бизон, и кинулся за Фредди, который пустился в бега, скача с одной люстры на другую.
– ОИОИОИОИО!!! – по-тарзаньи кричал Фредди, хватаясь за очередную лампу.
Но это оказалась не лампа, а шарфик Брайана, сидящего на лампе. Мэй закряхтел и повис на одних ножных пальцах, а Фредди отчаянно пытался раскачаться на его шарфе. Наконец ему это удалось, и он с боевым кличем вылетел в прихожую, прямо в лапы бабки Дикона, которая плеснула в него кашей и треснула половником. Фредди дико закричал и бросился в ванную, откуда вскоре донесся шум воды, шипение пара и вопль неземного блаженства.
А что же Брайан? Он-то, собственно, тут и ни при чем, но неужели вы думаете, что он уже давно слез с люстры и теперь, отчаянно хрустя карамельками, обсуждает с дедушкой очередной всемирный слет хомяководов-любителей?
Нет же! Когда Брайан, хрипя, пытался освободиться от назойливого шарфа, он был настигнут дедушкой. А надо сказать, что дедушка Джорджа Харрисона прошел не одну войну, и был не только отцом отважного водителя автобусов и дедом неплохого музыканта, но и весьма бравым фонарщиком, не признающим никаких попустительств и посягательств. Поэтому его наскок на Брайана был похож на смерч, тайфун, ураган, сель, цунами, пикданте, вулкан и землетрясение близ озера Титикака, вместе взятые. Дед налетел на Мэя, сорвал с него парик, убедился, что это были настоящие волосы, плюнул, вытащил изо рта вставную челюсть и так обработал ею Брайана, что тот заверещал и попытался улизнуть. Не тут-то было! Дедушка ловко ухватил его за жабры и проревел:
