– Не реви, дура. Верещать будешь от радости. Платье подарю. Новое… – Орест не договорил, внезапно освободив Мышку от себя.
Кто-то стащил Ореста за шиворот с кровати и ударил в ухо. Орест отлетел в угол. Голова гулко стукнула о стену. Взревел, кинулся на обидчика, но получил еще один удар в лицо, сполз на пол и затих. Напавший на Ореста повернулся к Мышке, подмигнул и шагнул назад. Поднял руки вверх, показывая дружелюбие. Мышка торопливо расправила подол. Перед ней стоял мужчина, похожий на покойника, которого она закатила под кровать. Он ожил? Как это возможно? Значит, все-таки спал? Своими криками Мышка его разбудила?
– Можно? Жрать хочется, – мужчина кивнул в сторону камина. На полке лежали пирожки, Мышка собиралась их согреть и съесть, но забыла.
– Да, – метнулась, подала с поклоном. – Больше у меня ничего нет, чтобы вас отблагодарить. Возьмите от чистого сердца.
– Какая благодарность. Брось. За девчонку любой нормальный мужик вступится.
Дилижанс ехал быстро и без остановок. Потрясывало и прижимало к спинке жесткого сиденья. Мышка догадалась, что они поднимаются в гору, а потом начали спускаться. Окрестности она знала плохо, никто ее не учил, где какие города и как там живут люди. Из башни можно было разглядеть горы далеко на юге и на востоке. Но куда повез ее Аверус? И зачем столько тайн? Почему даже Мышке Аверус не открыл, как называется местность и усадьба, где ей предстояло жить. Сидел с неприступным видом, показывая, что ее вопросы останутся без ответа.
Мышка бы радовалась, что замуж ее не взяли, если бы не боялась мертвого дома. Замужество она хотя бы представляла как выглядит. Не очень радостно, если судить по Тилемаху и Софии, но понятно. Найдись муж для Мышки, он бы тоже при посторонних показывал, как замечательно живет с женой, а наедине орал и придирался по любому поводу. А из Ореста муж будет гораздо хуже Тилемаха. Можно только пожалеть девушку, которой он достанется. Жалея незнакомую девушку, Мышка забывала, что жалеть нужно ее.
Ближе к вечеру дилижанс остановился в какой-то деревушке. Аверус не разрешил Мышке выйти, подышать и размять ноги. И в окно весь день не позволял смотреть. Словно опасался, что Мышка запомнит дорогу и убежит назад к Тилемаху и Софии. Такого Мышка не стала бы делать. Если они ее продали как ненужную вещь, то ни к чему Мышке искать у них защиты. И поведение Ореста лишило Мышку всяких надежд на то, что ее безопасное, пусть и скучное, житье продолжится. Когда Аверус ушел, Мышка осмелилась выглянуть в окно.
Погода заметно потеплела. Они на юге, значит. На деревьях в палисадниках набухали почки. Пахло свежестью, влажной землей и первыми цветами. Цветы густо росли по обочинам дороги. В детстве Мышка вместе с Бертой плели венки из этих ярко-желтых цветов. Понятно, почему Аверус сказал, что до лета Мышке хватит припасенной еды. Лето в этих краях вот-вот наступит. Не потратится чрезмерно старик на нее. И зимняя одежда тоже не понадобится. Если дом не впустит Мышку, то и на улице она ночью не замерзнет. Найдет в лесу дрова и разведет костер.
– Шевелись, – Аверус вернулся, кинул Мышке темный платок в окно. – Повяжи на голову, чтобы лица не было видно. И выходи. Не копайся, Медея.
– Иду, – Мышка не копалась, просто не сразу сообразила, как повязать платок.
От Аверуса пахло мясными пирогами, наверно, перекусил в местной таверне, а про Мышку и не подумал. Кусочка не принес. Если бы Денис не накормил Мышку ночью, ей пришлось бы совсем голодно. Из-за Аверуса они даже не простились. Денис не должен обидеться на нее, Мышка ведь предупредила его, что за ней придут. Рядом с дилижансом, почти вплотную, стояла скромная карета. Небольшая, на одного человека и запряжена одной лошадью. Сзади к карете была привязана тележка, в которой лежало несколько мешков.
