И эта река была стеной.
Лука часто сидел на берегу, на старой перевернутой лодке, и смотрел на другой берег. Отсюда маяк казался ему игрушечным. Белая башенка, устремленная в небо. Днем она была просто белой, а ночью на ее макушке зажигалась маленькая, но очень упрямая звездочка. Лука думал о девочке Марине. Какая она? Слышит ли она, как поют петухи в их деревне? Чувствует ли она, как пахнет хлебом из пекарни? Наверное, нет. Река была слишком широкой. Ее тихий голос не мог долететь до маяка, а запахи деревни растворялись над водой. Река была молчаливой и огромной стеной между их мирами.
И эта река была дорогой.
Марина часто стояла на балкончике своего маяка и смотрела на деревню Луки. Она видела ее, как на картинке: маленькие домики, тонкие струйки дыма, крошечные фигурки людей и коров на лугу. Она не могла различить лица Луки, но знала, в каком домике он живет. И она видела, как по реке, словно важные жуки, плывут лодки. Вот лодка рыбака Тихона, который раз в неделю привозил им свежую рыбу и деревенские новости. Вот большая баржа, что везла муку и дрова в деревню. Река не была пустой. Она была живой дорогой, по которой путешествовали люди, товары и истории.
Однажды Лука сидел рядом с дедушкой Захаром, который чинил старую сеть.
– Дедушка, – спросил Лука, глядя на воду, – река добрая или злая? Она не пускает меня к Марине.
Дедушка перестал работать, посмотрел на внука, потом на реку, и его глаза в морщинках улыбнулись.
– Река, Лученька, она как сама жизнь. Она и стена, и дорога. Одновременно.
Лука не совсем понял.
– Как это?
– Она разделяет берега, это правда, – сказал дедушка. – Чтобы мы ценили тех, кто на другом берегу. Чтобы мы учились смотреть вдаль и ждать. Чтобы сердце наше училось тянуться через расстояние. А дорогой она становится для тех, у кого хватает веры и любви, чтобы построить лодку. Понимаешь? Она сама по себе – ни то, ни другое. Она – возможность. Возможность для нас показать, что у нас на сердце.
С тех пор Лука стал смотреть на реку иначе. Он видел, как она разделяет его с Мариной. Но в то же время он чувствовал, что именно она их и соединяет. Ведь они оба смотрели на одну и ту же воду. Оба видели, как в ней отражаются одни и те же облака. Оба слушали ее тихий плеск по ночам.
Река была их общим, большим секретом. Их общей тайной. Она была огромным зеркалом, лежащим между ними, в котором отражалось не только небо, но и их тихая дружба, которая только-только зарождалась и которой еще предстояло научиться строить свои лодки.
Глава 4. О святых покровителях: Лука, который умел рисовать мир, и Марина, которая не боялась тьмы
Однажды вечером Лука сидел на полу в мастерской дедушки Захара. В воздухе пахло сосновой стружкой, смолой и чем-то еще, очень древним и мудрым, – так пахнет дерево, которое долго жило и много видело. Лука взял в руки уголек из остывшей печки и на гладкой сосновой дощечке стал рисовать. Он не очень умел, но очень старался. Он нарисовал большую волнистую линию – это была река. На одном краю он нарисовал маленький квадратик с треугольной крышей – свой домик. А на другом – длинную палочку с огоньком наверху. Это был маяк Марины.
Дедушка Захар сидел на низкой скамеечке и точил свой инструмент. Он не мешал внуку, лишь изредка поглядывал на него с тихой улыбкой. Наконец, он отложил работу.
– Хорошо у тебя получается, Лученька, – сказал он. – Душевно. А знаешь ли ты, что имя у тебя особенное, как раз для того, кто любит замечать красоту?
