Снова повисает тишина. Я не могу не уловить, что отныне от Тимура исходят совершенно иные вибрации. Он не источает ненависти, пренебрежения или агрессии. Алаев тотально спокоен. Причем видно, что это спокойствие не напускное. Я действительно не вызываю в нем прежних эмоций. Его больше не триггерит.
А меня?
Осмеливаюсь оторвать взгляд от своих колен и открыто перевести его на Тимура. В сознании вспыхивает шальная мысль, что он красив как дьявол, и я недовольно морщусь.
Блин… Меня, по-видимому, все еще цепляет. Пускай чуть-чуть, но все же.
– Как дела вообще? Как жизнь? – пробую задать нашему общению дружескую направленность.
Вместо ответа Алаев притормаживает на светофоре и оборачивается. По коже проходится не просто взгляд – прикосновение. Настолько это ярко, горячо и осязаемо. Крошечные волоски на теле встают дыбом, а сердечная мышца опять сбивается с заданного ритма.
Сглатываю. Пытаюсь улыбнуться.
Господи… Ну почему он так смотрит?
– Ты решила обнулиться? – слегка приподнимает бровь.
Какой догадливый.
– Мне кажется, так будет правильно, – киваю.
– Что ж, – выдерживает паузу. – Давай.
Он наконец отворачивается, и пружина внутри меня расслабляется.
Фух…
– Я слышала, у тебя свой бизнес? – продолжаю, собравшись с мыслями.
– Да, есть несколько направлений, которыми я занимаюсь.
– Например?
– Цементный завод. Фабрика по производству полиэтиленовых пакетов. Разработка мобильных приложений.
– Ого, – изумленно выдыхаю я. – Очень… Разнообразно.
Даже как-то завидно. Пока я грызла гранит науки и совершенствовала немецкий, Тимур зарабатывал деньги.
– У нас было более десяти стартапов. Наиболее успешно выстрелили именно эти.
– У кого – у вас?
– У меня и моих партнеров.
Партнеры. Звучит-то как… Солидно.
– Воу, полегче, бизнесмен, – усмехаюсь я. – Мы с тобой точно ровесники?
Тимур ничего не отвечает, но уголки его губ едва заметно дергаются вверх.
– Если честно, я поражена.
– Почему?
– Я думала, отказавшись от денег отца, ты, как и все, устроишься куда-нибудь по найму…
– У меня было наследство от матери. Оно-то и послужило стартовым капиталом.
Мое удивление увеличивается в геометрической прогрессии. Я понятия не имела, что у матери Тимура имелись собственные средства… Она тоже была богатой? Черт, я до сих пор непростительно мало знаю про их семью.
Постепенно напряжение улетучивается, и в какой-то момент я осознаю, что вполне себе непринужденно общаюсь с Алаевым. С тем самым парнем, который окрестил меня обидным прозвищем Лера-холера и вынудил пройтись по универу в одном лишь нижнем белье!
Я и подумать не могла, что мы с ним сможет вот так вот запросто разговаривать… Без издевок, ядовитого сарказма и желания уколоть друг друга побольнее.
Выходит, мы действительно повзрослели. Хоть сами и не заметили этого.
3. Глава 3
Тимур подъезжает к дому, но мотор не глушит. Его длинные смуглые пальцы по-прежнему лежат на руле, а взгляд устремлен вперед. Лицо непроницаемо. На нем будто восковая маска застыла.
– Эм… Ты не зайдешь? – кошусь вопросительно.
– Нет, у меня много дел, – коротко качает головой. – Разгар рабочего дня.
– Понятно, – тяну в замешательстве и, распахнув дверь, спохватываюсь. – А чемодан мой дашь? Он в багажнике.
Алаев будто выныривает из оцепенения. Кивает и покидает салон автомобиля.
– Ну… – переминаюсь с ноги на ногу. – Спасибо, что довез.
Тимур ставит мой багаж на землю и снова окатывает меня взором, от которого вдоль позвоночного столба бегут предательские мурашки. Мне все еще неловко ощущать на себе его внимание. Роковые моменты прошлого навязчиво будоражат память и нервы.
