Путь, который он видел для себя и к которому сознательно готовился до четырнадцати лет, кардинально отличался от того, по которому его заставили идти!
Последний повел его по пыльным дорогам пустынь, мимо восточных городов, через равнины, усеянные трупами...
Томас смотрел в плачущие детские лица и закрывал свое сердце перед умоляющими женщинами, которые предлагали ему себя на ночь, за кусок хлеба. Он знал, что рано или поздно подолы их изорванных одежд все равно будут залиты кровью!
И когда по прошествии многих лет он наконец вернулся домой, стало ясно всем его родным, что ему нужна жена... Женщина, которая будет вести его хозяйство и рожать ему детей. Именно этого захотел его отец - тихого семейного счастья для своего младшего сына.
Любой рассмеялся бы при высказанной вслух мысли, что такого колосса, как он, кто-либо заставил сделать что-либо!
Но, несмотря на свою невероятную физическую силу, Томас чувствовал, как накрепко связаны его руки, и что на его плечи возложен крест, который он, как добрый христианин, должен принять и нести...
Всю свою жизнь он жаждал найти родственную душу, человека, который понимал бы его, с которым он мог бы поделиться своими мыслями, мечтами. Но из-за его особого положения в обществе никто не осмеливался становиться с ним откровенным. А к нему самому, как к главнокомандующему королевскими войсками (целой сотней), все всегда относились крайне осторожно и сдержанно.
Идея женитьбы сначала расстроила его, но потом он как-то свыкся с ней. Если его будущая жена будет обладать честным нежным сердцем, то будет вести все хозяйство в его интересах.
Осознание у алтаря того факта, что Миэль безумно красива, и его глаза находят непередаваемый покой при ее виде, стало для него настоящим подарком, на который он и не рассчитывал!
Его тоскливый взгляд скользнул к двери, ведущей в смежную спальню. В тот же миг ему захотелось присоединиться к ней. Лечь рядом и смотреть на нее до тех пор, пока его глаза не закроются...
Решив не ждать больше, Томас стянул через голову свою праздничную рубашку и повесил ее на пояс, быстро вылез из брюк и облачился в ночную сорочку, которая доходила ему до икр.
Тихо, чтобы не разбудить Миэль, он вошел, затем подкрался ближе...
Свечи на прикроватном столике как назло догорели в тот же момент!
Он осторожно лег рядом с ней, натянул на себя одеяло до пояса и, подложив под голову подушку, повернулся к ней на бок. Улыбаясь, он изучал ее умиротворенные черты лица, которые то и дело подергивались, как будто гром и молнии омрачали светлый луг ее снов.
Один за другим гасли другие свечи в комнате, Томас вскоре закрыл глаза.
Миэль создала для него остров покоя. Достаточно было послушать ее тихое дыхание, чтобы прогнать крики кошмаров.
Включение, выключение глазами... Тишина!
Легко проскользнув в царство снов, Томас Лоран снова очутился на улицах Иерусалима...
Вокруг него пульсировала жизнь, из домов доносилась музыка. Чуть дальше бесчисленные люди прокладывали себе путь между рыночных прилавков.
Шум торговцев смешивался с голосами стариков, которые сидели в стороне и рассказывали свои старые еврейские истории небольшой группе слушателей. Истории постоянно вращались вокруг события, когда Бог спас Израиль из Египта и провел их через пустыню. Как Он отдал их врагов в их руки. Они всегда заканчивались пророчествами о Мессии, который спасет свой народ и окончательно установит свое божественное правление.
