Злат бросился поднимать на дело свою рать.
– Главное, чтобы кричали громко, – послал ему вдогонку исполнительный директор. – И долго: чем дольше, тем лучше.
Злат пресек свой бег:
– Что кричать-то? – не понял он.
– То же, что и те, на Горбатом: «Сво-бо-ду!»
– Какую «свободу»? Для чего?
– Какая разница! Лишь бы громче и дольше. А я пока в «Детский мир» сгоняю. За кой-каким инвентарем. Для убедительности.
К возвращению Ники из «Детского мира» с кучей оранжевой мишуры акция была уже в полном разгаре. Народ толпился перед профбаловскими водителями, раздающими аванс участникам протеста. Гаишники бескомпромиссно помахивали полосатыми палочками, отгоняя от площади наглых водителей: нечего мешать санкционированному протесту граждан.
Громкие требования свободы долетали не только до Белого дома, но и до американского посольства: «Сво-бо-ду! Сво-бо-ду!» Завербованные демонстранты, вооруженные привезенными из «Детского мира» оранжевыми флажками, шарами и повязками того же цвета, легко слились с коренными участниками акции. И обеспечили массовость. Громоздкие «Икарусы», зажатые плотным кольцом митингующих, так и остались стоять на приличном расстоянии от желанного подъезда гостиницы. Когда начался разъезд гостей, они так и не смогли вырваться из объятий протестующего народа: ни вперед, ни назад.
Короче, все по плану, все путем. По единодушному мнению профбаловцев операция под кодовым названием «Мир» прошла блестяще. Заработав космические по тем временам бабки, они щедро пополнили и семейный бюджет, и родную «бочку».
Однако не все пришли в восторг от успешно проведенной операции. Мыслительный центр среагировал быстро и бескомпромиссно. Срочно созвали «ученый совет» и вызвали Ники на ковер. В только что осуществленном под руководством исполнительного директора проекте нашли политический подтекст: «С нехорошим душком».
Совет собрался в усеченном составе: трое из восьми. Остальные то ли не смогли выкроить время в предновогодней суете, то ли не захотели участвовать в расправе. Бал правил, вместо отсутствующей Королевой, кандидат философских наук Пронин. «Кофейник Проня» – так называли его между собой профбаловцы. Он вел заседание по классическим канонам своей науки.
– Нельзя спекулировать на таких вещах. Свобода – это свято, – выговаривал председатель со сдержанным негодованием. – Как вы могли, Ники?!
– Ну и молодежь пошла! Ничего святого! – поддержал председателя его коллега.
– Только деньги, только нажива! – вновь заметил Кофейник.
– Но заработанные деньги… Я же не только для себя!
Однако слабое оправдание юного менеджера не произвело ни малейшего впечатления на ученых мужей.
– Надо назначить перевыборы. Менеджером должен быть человек зрелый. Стойких политических и моральных принципов.
– Нельзя торговать духовными ценностями, – повторил Пронин. – Спекулировать на благородных чувствах. Свобода – это…
Тут в комнату ворвался Злат. Каким-то образом он пронюхал про готовящийся разнос.
– А знаете, какой свободы требовали демонстранты? Знаете? Свободы однополых браков, вот какой! – победоносно завершил Злат.
Заседание закончилось мирно, ни выговора, ни порицания ученые мужи не вынесли. Ники можно было бы праздновать победу, но вместо этого обида сдавила горло. «Спекулировать на благородных чувствах»… «Ничего святого»… «Только деньги»…
Что бы эти святоши сейчас делали на свои сто двадцать рэ в месяц? Деревянными, конечно. А тут за одну поездку – ворох баксов. В конце концов, не себе же! Себе, конечно, тоже, но совсем немного… Чахлый процент от зеленого вороха.
