– Княжич! Останься! Давай на лавочке посидим. Немножко.
– Ну, ежли токо немножко, а то мне заутре рано вставать, мы с братом на ловы собрались, надобно хоть немного поспать.
– Пф, – фыркнула Овсяница, – старый будешь, тада и выспишься.
– Ага! Из седла бы не выпасть, сонному.
– Ладно, княжич, иди, отдыхай. Када пойдёшь на луг зайдёшь за мной?
– Я не скоро туда пойду. Мне в полюдье сбираться надобно, вернусь к Медвежью Велик‒дню.
– Хошь, я буду тебя ждать?
– Не надобно, не жди.
– А я всё равно буду ждать.
– Не трать время зря, вон посмотри, Вторак мается, ждёт, покуда я уйду. Хороший парень и из богатой семьи, выходи за него.
– Не люб он мне.
– Ладно, будь здрава, Овсяница, пойду я, поздно уже.
– Пусть Велес и Попутник хранят тебя! – Она обмахнула его знаком Огня, собралась уже открыть ворота и зайти во двор, как около неё оказался Вторак и взял её за руку.
– Подожди, Овсяница.
– Чё тебе, Вторак?
– Пойдём, погуляем?
– Я княжича буду ждать с полюдья.
– Ну, княжича – енто понятно, токо я тебя ему не отдам.
– А тебя никто спрашивать не будет!
– Я тебя выкраду, и тебе придётся выйти за меня замуж.
– Токо попробуй! Я на себя руки наложу!
– Овсяница! Люба ты мне, може, подаришь мне свой браслет?
– Жаль, что княжич у меня его не попросил, я бы с радостью ему отдала.
Некоторые ещё после Купальской ночи точно знали, кого хотят видеть своей парой, другие, оставшиеся без пары переживая, молили Ладу, чтобы позаботилась. Наступила осень – время свадеб. Старики держали совет, а молодежь в волнении ожидала решения своей судьбы.
Темно. Так темно бывает только в последний месяц лета, когда все, от медведя до самой мелкой былинки понимают, что холода не за горами, животные и звери стараются запастись толстым слоем сала под шкурой, растения выбросить семена или просто насладиться мягким, добрым теплом, которое посылают лесные боги. И лес старается всякого пришедшего или здесь живущего одарить едой на зиму, одеждой и тёплым домом. Именно в такие ночи убегают влюблённые на стога, и тешатся запретным до рассвета. Никто им в этом не указ, ведь только и осталось дождаться, покуда березы золотом покроются. А там и столы свадебные не заждутся.
Светловой с Лютовоем отправились на ловы в свои лесные угодья с десятью кметями княжеской дружины и своими наставниками. Они приблизились к небольшой полянке, на которой паслось стадо оленей. Вожак стоял в стороне и чутко прислушивался, охраняя олених с оленятами. Светловой пустил стрелу и попал вожаку в шею, следом ещё три стрелы попали в него. Вожак дёрнулся, издал хриплый звук, стадо сорвалось с места и понеслось в чащу. Вожак со стрелами нёсся позади своего стада, только земля из-под копыт вылетала комьями, оставляя за собой кровавый след. Светловой не мог оставить раненого животного и понёсся следом за ним, кмети, пришпоривая коней, неслись рядом. Княжич настигал добычу. Его конь, каурой масти жеребец Бужан, малорослый, широкогрудый, с крупной головой, не давал оленю оторваться от погони. Степные лошади быстры в беге, они отличаются неприхотливостью и выносливостью.
Светловой видел, что жертва начинает слабеть, три стрелы, торчащие в левом боку и одна в шее, потихоньку лишали его жизненных сил.
– Не дайте ему уйти в заросли, – крикнул Светловой и махнул рукой рыжеволосому Преждану – сопровождающему его воину, жестом приказывая отрезать оленя от стада. Преждан скакал левее и впереди, он услышал приказ и пришпорил коня. Остальные кмети чуть отстали от Светловоя, его кормилец Ерлан ехал далеко позади кметей, а Лютовой и вовсе, слез с коня и лёг под дубом. Им овладело какое-то непонятное чувство, хотелось вдруг завыть и бежать, долго бежать сквозь чащу без остановки, куда глаза глядят, и наслаждаться лесными яркими запахами, бежать и чувствовать напряжение каждого мускула, силу и свободу. Он набрал в грудь воздуха, поднёс руки ко рту и завыл – надрывно, тоскливо и протяжно, по-волчьи. Кмети удивлённо завертели головами, кони забеспокоились, стали приплясывать, менее вышколенные или молодые заржали и встали на дыбы. Лютовой приложил руки ко рту и испустил еще один, леденящий душу, вой. По лесу побежало эхо, и тут он с изумлением услышал, как ему отвечает другой волк, настоящий!
