Друг заставил Эллину вызубрить историю о совместной ночной прогулке. Она несколько раз пересказала ее от своего лица. Изображая следователя, гоэт задал несколько каверзных вопросов — женщина справилась. Убедившись, что подруга не путается в деталях, Гланер с таинственным видом извлек из шкафчика два бокала, поставил на стол и отправился в подвал за вином.
Они выпили за то, чтобы произошедшее с Эллиной стало самым худшим событием в ее жизни.
Как и предполагала гоэта, после разговора с Гланером стало легче. Он, безусловно, мужчина не без недостатков, иногда доводит до белого каления, но в беде не бросит. Настоящий друг. Вот и теперь вспомнил знакомого, жившего в курортном городке рядом с термальными источниками, дал его адрес и обещал попросить, чтобы тот бесплатно приютил Эллину.
— Поживи у него, пока все утрясется. Ванны попринимай, поплавай, воздухом подыши, — Гланер обнял подругу за плечи и чокнулся с ее пустым бокалом. — О деньгах не думай, мы с друзьями скинемся. Если не хочешь брать безвозмездно, отдашь потом частями.
— Гланер, мне запретили покидать Сатию...
Эллина колебалась. Идея с источниками казалась соблазнительной. Положим, ей хватило бы денег на пару недель курортной жизни, остаток можно занять, но запрет… Стража зорко следит за пассажирами дорожных карет и одинокими всадниками.
А ведь она уже размечталась, как станет нежиться в теплых водоемах, пить целебную воду — и для поправки здоровья, и для кожи полезно. Все Гланер, который в красках расписал прелести курортной жизни.
С другой стороны, неужели она не заслужила отдыха? Осенью там наверняка дешевле: приезжих меньше, часто идут дожди, зато источники такие же горячие. Там ведь и отдельные ванны есть, под крышей — Гланер рассказывал.
Эллине хотелось посмотреть на море, пусть даже штормящее и неприветливое. Море и горы в сизой дымке.
Гоэта тяжко вздохнула.
Увы, оставалось только мечтать.
— Не беспокойся, мы с ребятами сходим к твоему соэру Брагоньеру, объясним ситуацию, — Гланер похлопал подругу по плечу. — Он не дурак, поймет, ты не могла никого убить. Смешно же! — фыркнул гоэт. — Он бы себя самого в убийстве обвинил, и то правдоподобнее вышло бы. Уверен, соэр отменит дурацкое постановление, поэтому спокойно собирайся, укладывай вещи. Сегодня же зайду в «Белую мышку», поговорю с остальными гоэтами. Не позволим пятнать честное имя коллеги!
Эллина благодарственно улыбнулась и, наклонившись, поцеловала друга в щеку. Тот сгреб ее в охапку и принялся щекотать. Гоэта визжала, отчаянно вырывалась. Гланер легко пресекал все поползновения и улыбался. Его это забавляло. Наконец он отпустил ее, наградив традиционным шлепком.
— Скажи, паршивец, когда ты избавишься от гадкой привычки? — Эллина потерла пострадавшее место.
— Тебе неприятно? — поднял брови гоэт. — Чем плохо, если мне твоя попка нравится?
— Послушай, Гланер… — нахмурилась гостья и отсела подальше.
Договорить не успела: друг перебил.
— Знаю, сто раз уже слышал, все хорошо помню, — он покаянно склонил голову. — Хочешь дословно? — Гланер скорчил обиженную мину и тщательно скопировал тон гостьи: — «Если ты, извращенец, станешь ко мне лезть, можешь чего-то не досчитаться». Так, кажется, ты пригрозила на заре нашего знакомства, когда я предложил погреть ненастным зимним вечерком.
— Как же, предложил! — хмыкнула гоэта. — Ты без слов обошелся.
— А ты мне коленом… С тех пор и дружим. Кому рассказать — обхохочутся! — Гланер хрюкнул и вернулся на прежнее место. Рука вновь вольготно устроилась на плече. — Лин, а насчет погреть… — Он ненадолго замолчал. — Серьезно, тоскливо станет, позови. Ты моя подруга, а друзьям нужно помогать.
