— Я безгранично любил твою мать. Она подарила мне четверых сильных и здоровых сыновей, и троих прекрасных дочерей, — Самат ласково погладил ее по волосам и грустно улыбнулся. — Я не в праве лишать тебя семейного счастья и возможности выйти за полюбившегося мужчину из-за желания провести с тобой побольше времени перед уходом. Я прожил свою жизнь в любви, которая озаряла своим светом трудные времена и сделала ярче хорошие. Разве я могу лишить тебя этого?
Амира улыбнулась в ответ, вспоминая мать и их отношения с отцом. Они любили друг друга искренней и светлой любовью, а в семье всегда царило понимание и уважение. За первые десять лет жизни Амира ни разу не слышала, чтобы родители ругались. Могли поспорить, это да, но не ссорились.
Каждый раз как она думала о матери или нервничала Амира прикусывала нижнюю губу с золотым кольцом посередине. И сейчас она снова неосознанно сделала это, водя языком по сережке, оказавшейся во рту. Простая полоска золота без каких-либо камней и художественной резьбы всегда успокаивала ее и дарила уверенность. Одно колечко было у нее в губе, а второе у отца в левом ухе, поближе к сердцу, как он говорит.
Они принадлежали матери, и она носила их постоянно, хотя в ее шкатулках было множество изысканных и дорогих украшений. Когда нужно было выйти в свет она надевала громоздкие, украшенные камнями серьги, но вернувшись домой тут же меняла их на простые золотые колечки.
Когда маленькая Амира с восторгом перебирая блестящие серьги спросила у матери, почему имея столько разнообразия она почти всегда носит столь скромное украшение, то получила в ответ мудрую улыбку и рассказ о том, что ценность не всегда измеряется стоимостью.
Отец был из семьи среднего достатка, а мать из семьи побогаче, но многодетной, и большая часть ее приданого составляла пустынная земля в отдалении от столицы, на которой рос бурьян. Поженившись, они решили не продавать землю, хотя этот вариант и был проще. Много лет они трудились и пусть и не голодали, но каждую свободную монету вкладывали в разработку земли и производства. Прошло больше двадцати лет, прежде чем плантации хлопка и тута стали приносить ощутимый доход, и они смогли не так сильно экономить на самих себе.
Мама смеялась с улыбкой рассказывая, как отец ушел за новыми сапогами, а вернулся с золотыми круглыми сережками и новыми игрушками для детей, которых на тот момент было уже двое. Доход с плантаций рос и через несколько лет они купили еще земли, а потом еще. Отец после часто дарил жене всевозможные украшения, аргументируя тем, что первые года брака не радовал ее подарками, но для матери самыми дорогими были именно простые золотые сережки.
Амира сильно переживала смерть матери. Отказывалась от еды, практически все время плакала и мало спала. Тогда-то Самат и подарил ей эти сережки, сказав, что мама хотела отдать их именно Амире, чтобы быть всегда рядом. Утерев слезы, она посмотрела на отца, который выглядел ненамного лучше нее, и отдала одну сережку ему.
В тот момент они разделили на двоих свою скорбь и любовь, а для Амира эта золотая сережка стала талисманом, помогающей принимать решения и дарящая незримую поддержку и заботу матери, оставившей ее так рано.
А теперь ее собирается покинуть и отец.
Слезы снова начали душить Амиру в неконтролируемом порыве, и она выдавила сквозь сжатое горло:
— И как мне жить в другой империи все эти три-четыре года?
