Мир вокруг стал безликим.
Деревья потеряли листву. Тропы исчезли. Цвета выцвели, как старая фотография. Элайра оглянулась – Лиса не было. Только её отражение в воздухе. Только её страх.
– Где ты? – позвала она. – Лис? Кто-нибудь?
Ответом стало молчание.
И тут он появился.
Тот, Кто Стирает не имел лица. Он был похож на дым, из которого выныривали образы: мать, забывшая своего ребёнка. Письмо, не прочитанное вовремя. Забытые песни, унесённые ветром. Он не говорил – он знал.
«Ты не вернёшь их», – прошептал он ей прямо в сознание.
«Ты просто дитя среди осколков. Даже если вспомнишь их – ты забудешь себя».
Элайра почувствовала, как ноги её стали тяжёлыми. Пальцы медленно растворялись в воздухе. Она сама начинала исчезать.
Но тогда… она услышала голос.
– Элайра!
Это был Лис. Но не извне. Внутри неё. Он был её частью.
– Ты – та, кто помнит. Не дай ему украсть это.
Она закрыла глаза.
И начала петь. Песню Вспомнивших – громко, отчаянно, как будто от неё зависел весь мир.
«Я не забыла.
Я помню твой взгляд.
Я помню тот вечер,
Где ты мне был рад.
Я помню наш мир,
Даже если он спит.
Я – сердце лесов,
Я – та, кто хранит».
Тьма заколебалась.
Из воздуха начали проступать лица – одно за другим. Существо дёрнулось, отшатнулось. Оно не кричало – у него не было рта – но её песня была невыносима для него. Ведь каждая строчка – это был свет. Свет памяти.
И в тот миг, когда Элайра пела, с неба упал метеор – синий, пылающий. Он ударил землю там, где стояло Существо.
Раздался взрыв, и лес содрогнулся. Но не от разрушения – от освобождения.
Существо исчезло. Впервые за сотни лет.
Элайра очнулась под деревом. Лис сидел рядом.
– Ты победила, – сказал он тихо.
– Нет, – покачала она головой. – Мы просто… напомнили миру, что он жив.
И в этот момент весь Лес засиял. Тропы сами плелись под ногами. Цветы расцветали от шагов. А на деревьях распевали птицы, которых никто никогда раньше не видел.
– Всё только начинается, – прошептала Элайра, сжимая в руке нить, из которой теперь пульсировала целая песнь.
Глава 11. Камень, Который Поёт
Лес преобразился. Там, где раньше царила тень, теперь светились новые тропы, словно сам мир дышал заново. Но что-то всё ещё оставалось… неясным. Будто за занавесом света пряталась последняя загадка, самая древняя.
– Ты это чувствуешь? – Лис шёл рядом с Элайрой, его лапы касались мха, но не оставляли следов. – Лес живой. Но он что-то прячет. Не потому что хочет, а потому что боится.
– Лес боится?
– Даже деревья могут помнить страх. Особенно если он древний.
Они шли по тропе, что вела вниз, в самое сердце долины, где сливались, три реки и начиналась безымянная пещера. Там, по рассказам Старших, хранился Камень, Который Поёт – артефакт, способный не просто исцелять… но и пробуждать.
Когда-то давно его голос мог растопить лёд в сердцах, разбудить спящих гигантов и оживить слёзы мёртвых деревьев. Но кто-то – или что-то – заставил Камень замолчать. Он спал сотни лет, и сны его были тревожны.
– Что мы ищем, Лис? – Элайра остановилась перед входом в пещеру. Воздух здесь был тяжёлым, пах мокрым камнем и чем-то… незнакомым.
– Истину, – ответил он. – Или её песню.
Они вошли.
Тьма не была полной. Стены пещеры мягко светились, будто наскальные рисунки сами источали свет. Лица, звери, крылатые существа – все они были изображены в движении, в танце. Песнь этих образов звучала без звуков – она ощущалась телом.
