1. Субъект не уверен в правильном истолковании Манифестации, придерживаясь одной версии Факта. Сигналами неуверенности выступают вводные слова наверное, видать, может быть, кажется9 и т.п.: Ты вздрагиваешь от неожиданного слова… бледнеешь… твой взгляд беспокоен… Ты, верно, болен и скрываешь от меня свою болезнь (П. Невежин).
Данный смысл усиливают синтаксические формы – союзы как, будто, словно, точно – и логическая пропозиция подобия, которая развивает семантику неуверенности. Итоговая же квалификация такова: ‘обычно данная Манифестация свидетельствует о следующем Факте, но в этом конкретном случае уверенности нет’: Он криво поклонился, раз-два, точно поздравлял (Тэффи).
2. Субъект не уверен в правильном истолковании Манифестации и обсуждает несколько версий Факта, что проявляет несколько семантических оттенков.
А). Версии равноправны между собой. Альтернативность закреплена за союзами разделительной семантики, вводными словами с одной стороны … с другой стороны, развиваясь иногда в описании раздумий с семантикой нерешенности, отсутствия вывода: [– Разбогател Алешка! –] мотнул головой Юрий Сергеевич. Было в этом движении больше гордости или же осуждения, я не понял (А. Боровик).
Альтернативность легко встраивается во внутрипропозитивный состав Осмысления и оформляется при глаголе в местоименном наречии по-другому: Примаков раздраженно отмахнулся… Жест его означал, мягко говоря, примерно следующее: да оставьте же меня в покое! Но можно было истолковать и по-другому: ничего утешительного (Архив «Комсомольской правды»).
Б). Субъект меняет содержание мнения поэтапно вследствие постепенной детализации затрудненного и / или поспешного восприятия. Тогда предикаты маркированы временными наречиями типа сначала, потом, вскоре, впоследствии; ср.: И вижу, что по тропинке в сторону Люсеюрдет идет человек. Сначала я решаю, что это какой-нибудь подозрительный тип, может быть, вор-домушник, который хочет спрятаться после кражи, но когда этот человек проходит мимо ольшаника всего в нескольких метрах от меня, я вижу, что это девушка (К. Бьёрнстад); Солдат, приблизившись к незнакомцу, взял его коня под уздцы. Незнакомец принял это за проявление учтивости, но очень скоро понял, что это был простой интерес зеваки к статям его скакуна.
В). В тексте изложены разные версии о Факте, поскольку в ситуации принимает участие более чем один субъект восприятия / осмысления. Роли субъектов приписаны либо конкретным, либо неопределенным лицам (местоименная пара одни … другие). Этот разброс точек зрения провоцирует эффект свободного истолкования Манифестации не только самими участниками, но и адресатом текста: В последнее время пил председатель часто и много. Одни считали, что он пил потому, что пьяница, другие находили, что по семейным причинам. Семья у председателя была большая (В. Войнович).
Г). Неоднородность воспринимающих субъектов и альтернативность точек зрения заметны и когда один из участников – субъект общего мнения – не эксплицирован, но обозначен косвенно во вводном слове: Его губы искривились, наверное, от боли, но я подумал, что он хочет плюнуть мне в лицо (Й. Авижюс).
3. Субъект более или менее уверен в правильном истолковании Факта, а в тексте представлена его единственная версия. Однако из-за косвенной природы Факта и предполагаемых сомнений в правильности вывода других наблюдателей возникает необходимость «навязать» правильную точку зрения [Шмелева 1994: 33]. Достоверность подтверждают модусные маркеры (
