– Не поверишь, я и сама в шоке, – ответила я, чувствуя, как мурашки поползли по спине от тихого смеха, завибрировавшего в мужской груди.
– Они тоже. – Мир едва качнул головой, но я поняла о ком он и без слов.
Двоих кочевников, а также Сэма и Рика погрузили в повозку. И если племенные люди чувствовали себя довольно сносно, судя по тому, как они сноровисто перебинтовали какими-то грязными обрывками ткани, из своих поясных сумок, легкие ранения на ногах, полученные от пуль, прошедших мимо, то о Сэме и в особенности о Рике я не прекращала волноваться ни на минуту. Повязка на руке первого постоянно наливалась багрянцем, а Рик, хоть и пришел в сознание, но продолжать путь верхом в седле не мог. Рана на затылке, которая так напугала меня обильным кровотечением, оказалась не так страшна. Залив неглубокий порез чем-то остро пахнущим спиртом, Рик отказался зашивать его на месте, сославшись на то, что до базы вполне протянет, а антисанитария леса убьет его быстрее практически прекратившегося кровотечения.
Илькер и четвертый кочевник, отделавшийся сломанным носом и рассечением брови ехали впереди нас, пожертвовав одного из коней своих менее удачливых собратьев мне и Миру. Оставшегося же на той поляне Лайса я старалась не вспоминать, как и звук выстрела, прервавшего его мучения…
– На мой взгляд, они неплохо себя чувствуют, – заметила я. – По крайней мере люди Илькера.
Я не видела лица Мира, но была уверена, что северянин скривился в своей излюбленной манере. То, что мы до сих пор ухитрились не поцапаться и он не сбросил меня с коня, уже являлось чудом. Возможно, на него так повлияло неожиданное нападение, или то, чем оно закончилось в результате.
– Я не отдавал приказа убивать, – Мир снизошел до объяснения причины подозрительного везения кочевников. – Если они зашли так далеко от границы, значит им что-то нужно. Любая информация – на вес золота, тем более, когда совсем рядом наша база. Своими людьми, оставшимися там, я не намерен рисковать, оставаясь слепым к происходящему.
– Это многое объясняет.
Если мотивы Мира стали более-менее ясны, то клятву Илькера, до этого желавшего убить меня, я могла объяснить лишь чудом. Из путаных речей на ломаном общем, вперемешку с их наречьем, которое звучало подобно раскатам утреннего грома, я поняла только то, что они, как и Мир с Риком приняли меня за Горгону – Исхара, так это звучало от продолжающего тогда стоять на коленях война.
Я не помнила, чтобы когда-то читала или слышала об упоминании отношений между Домом Горгон и кочевыми племенами. На мой взгляд, с Землей Кобылицы вообще мало кто имел союзы. Разве что Шакар, на южных территориях которого, она, по сути, и находилась, не признавая власть их короля и не пуская на свои границы. Однако вскользь упоминалось что некоторые племена были в союзе с Галаресом Безумным, даже совершали совместные набеги на наши границы, но до сего дня, подтверждений этим слухам ни у меня, ни у моих знакомых не имелось.
Высокие дубы расступились, обозначив впереди узкую дорогу ведущую к проходу в скале. Выстроившись по одному, мы направились к подобию природной арки, возвышающейся на три метра в высоту. Проход был словно прорублен. По его бокам, крупными кусками оттесанной породы, как небрежные мазки художника-каменщика, виднелись следы кирки. Я оглянулась через плечо, и хоть большую часть обзора мне закрывала рука Мира, но сумевшую проехать телегу, я заметила, испытав облегчение. С другой стороны, почему я переживала? – Если мятежники из компании Рика потрудились найти такой транспорт, логично предположить, что они знали об этом участке пути и наверняка все рассчитали.
