Судья демонстративно взглянул на небо, на котором не было ни облачка, но преследовать нас не стал, а развернул коня и поехал в другую сторону.
Я поглядывала ему вслед, пока он не скрылся за углом лавки. Судья не смотрел по сторонам и поэтому не заметил, какое впечатление произвел на девиц у колодца. Они, бедняги, позабыли про воду и сблизили головы, зашептавшись и прижимая ладони к щекам. Причем, все трое не сводили со всадника глаз. Вода уже вовсю лилась через край, но никому до этого не было дела.
- Ух ты, - сказала я, совсем как Жонкелия.
- Чего заухала, как сова? – тут же напустилась на меня старуха. – Болтай поменьше! Грамоту она знает, видите ли!..
- Ну сглупила, бывает, - ответила я примирительно. – Ладно, идем домой. Сегодня на повестке дня – запуск мельничного колеса. Надо разобраться, что там не так.
- Разбирайся, разбирайся, - заворчала она. – Моргелюты тебя тогда не съели, отобедают сегодня.
- Сплюнь, - посоветовала я ей.
Разумеется, никакого дождя сегодня не предвиделось, и мы с Жонкелией, прибыв на мельницу, занялись каждая своим делом – старуха начала растапливать печь, потому что я даже не представляла, как это делать, а я остановилась возле мельничного колеса, прикидывая, в чем может быть причина поломки.
Колесо было погружено в воду всего на четверть, но лезть в воду мне очень не хотелось. Выбрав палку подлиннее, я долго тыкала ею в воду, чтобы спугнуть того, кто мог там сидеть (да хоть бы и моргелютов этих!), а потом подвернула подол платья и разулась, приготовившись лезть в воду.
- Не надо нырять, хозяйка, - раздался вдруг голос судьи, и я чуть не свалилась с мостков в озеро. – Сегодня я туда за вами точно не полезу. Вчера хватило.
Я оглянулась и увидела Рейвена Кроу собственной персоной. Он сидел на вороном коне, подбоченясь и сдвинув шапку на затылок, а рядом стояли два мрачных типа – небритые, в рубашках без опояски, больше похожие на головорезов, чем на мирных крестьян.
- Полезайте и посмотрите, что там с колесом, - велел им судья, и мужчины, одинаково шмыгнув носами, потопали по мосткам к колесу, оттеснив меня в сторону.
- Очень любезно с вашей стороны, - растерялась я, - но нам нечем будет заплатить…
- А они все сделают бесплатно, - заявил судья. – У них месяц работы на благо общественности. За дебош, который они устроили на празднике жатвы. Вот пусть и отрабатывают.
Мне было и неловко, и радостно, что не пришлось лезть в холодную воду, кишевшую какими-то чудовищами самой. Но если с этими людьми произойдет что-то страшное?.. Ага, с судьей ведь ничего не произошло? А вчера он заплывал за мной на самую середину озера…
Стащив штаны и сапоги, мужчины в одних рубашках залезли в воду. Возле колеса оказалось совсем неглубоко – обоим по пояс. Они крутанули колесо за лопасти, но оно не поддалось. Заплыли с другой стороны – и снова крутанули, а потом потребовали ножи или серп.
- Тут всё водорослями заросло, - сказал один из работников на благо общественности. – Надо срезать – и закрутится, как миленькое.
- Сейчас принесу, - я бегом бросилась на мельницу и Жонкелия выдала мне два огромных ножа, больше похожих на тесаки, а к ним – точильный камень, потому что ножи были тупые, как мои пальцы.
- Надо наточить, - сказал судья, пробуя ногтем лезвие. – Я присмотрю за ними, - он кивнул в сторону мужчин, которые бодренько драли водоросли, отдирая их от лопастей колеса, как пиявок, - а вы, хозяйка, сообразите что-нибудь им на обед. После работы на свежем воздухе надо хорошенько подкрепиться. И печку растопите пожарче. Не май месяц, чтобы купаться.
