- Конечно, господин судья, - пообещала я и бросилась обратно на мельницу.
Приготовить поесть… Легко сказать! Приготовить яичницу с салом? Не так уж у нас много яиц и сала, да и хлеба нет, и его быстро не испечешь. Приготовить лепешки? Но это пресно. Что я подам к лепешкам?
Жонкелия подкинула в печь ещё дров и посмотрела на меня исподлобья.
- Что задумалась? – поторопила она меня. – Стряпай, давай. Если наобещала.
А то я не знала, что надо стряпать. Я постаралась припомнить всё, что когда-то готовила в своем, цивилизованном мире…
Сало… мука… яйца… лук…
Да что можно из этого сделать?!
Если только… Вкуснейшие лепешки с луком, которыми нас угощали в узбекском ресторане…
- Помогайте, - скомандовала я Жонкелии. – Мне нужна большая сковорода и шесть луковиц покрупнее.
- Будешь мужиков луком кормить? – спросила она скептически, но пошла в огород, выудив огромную чугунную сковороду почти полметра в диаметре.
- Лук – от семи недуг, - пробормотала я поговорку, и начала замешивать тесто.
Для узбекских лепешек не нужны дрожжи и закваска. Мука, вода, немного соли – вот и всё тесто. Пусть будет не слишком крутым, а таким – нежненьким, приятным на ощупь, и пусть полежит под миской, отдохнет.
Пока тесто расстаивалось, я нарезала немного сала тонкими ломтиками и растопила. Растительного масла нет, но и с растопленным салом получится очень даже неплохо. Когда растопленное сало немного остыло, я разделила тесто на две части, раскатала каждую в тонкий пласт и щедро смазала получившимся смальцем. Потом скрутила тесто в рулет, немного приплюснула, чтобы получилась многослойная лента, свернула «улиткой» и опять приплюснула, раскатала, посыпала мелко нарезанным луком и снова свернула в рулет. Потом порезала рулет на кусочки сантиметров по пять-шесть, перевернула разрезом вверх, припорошила мукой и раскатала в небольшие лепешки. Эти лепешки зажарила на сале до золотистой корочки и сложила грудой в миску – ещё шипящие, ароматные, совсем не похожие на простой хлеб.
- Хозяйка! Колесо пошло! – раздался крик со двора.
Мы с Жонкелией переглянулись, и я сказала, забирая миску с лепешками:
- Всего-то и делов было – водоросли срезать. Вот увидите, сейчас всё пойдет, как по маслу.
Я и правда поверила, что сейчас всё наладится. Особенно когда увидела, как бодро молотят лопасти колеса. Журчанию воды теперь аккомпанировало мерное поскрипывание, и это казалось мне самой прекрасной музыкой на свете.
Вот! Что и требовалось доказать!..
Надо что-то делать, а не лить слезы!..
Ну и судья помог, конечно.
Я подошла к нему, протягивая миску:
- Попробуйте, это вкусно, господин Кроу.
Он взял лепешку, и я отнесла остальное работникам, которые натягивали штаны и прыгали, пытаясь поскорее согреться. Горячие лепешки пришлись очень кстати, особенно - сочные от лука, со вкусным запахом свиных шкварок. Оба осужденных уплетали их за обе щеки, и судья тоже не отставал – попросил вторую лепешку на добавку и сразу откусил половину, задумчиво глядя в озерную даль.
- Хозяйка! – не вытерпел один из работников, еле выговаривая слова с набитым ртом. – Я согласен батрачить у вас весь срок за еду! Попросите меня у господина судьи!
- И меня, - добавил второй, забирая ещё лепешку.
Судья перестал жевать и посмотрел на меня – как-то очень внимательно посмотрел, но я сделала страшные глаза и чуть заметно покачала головой, показывая, что вовсе не хочу таких работников.
