- Воюешь? – мамаша Жонкелия появилась на крыльце, туго повязывая чепец. – Пойду в курятник, а ты принеси воды.
Она ушла собирать яйца, а я, прежде чем взять ведро, пнула проклятое колесо, чтобы крутилось быстрее. Пинать было лишним – колесо крутилось, как заведенное, но я уже догадывалась, что будет завтра – мне снова придется лезть в холодную воду. И послезавтра, и на следующий день…
Но это меня ничуть не устраивало, и я ломала голову – в чем причина? И как эту причину устранить?
Размышляя о тайне мельничного колеса, я принесла в кухню воды и попыталась растопить печь. Я видела, как делает это мамаша Жо – снизу складывает щепки и сухую кору, сверху – поленья, при помощи огнива поджигает трутовик и подкладывает его под кору. Вроде бы всё просто – но у меня ничего не получилось. За этими мучениями меня и застала Жонкелия.
- Дай сюда, - со вздохом сказала она, поставив на стол корзину с яйцами, забрала у меня трут и огниво и в два счета развела огонь. – Завтрак готовь. Что-нибудь повкуснее. Судья сюда тащится, опять придется кормить этого черта.
Судья?.. Выглянув за дверь, я обнаружила, что вороной конь был привязан у обочины дороги, а господин Кроу прогулочным шагом спускался к мельнице, держа в руке шапку. Ветер взъерошил его черные волосы, и судья рассеянно приглаживал их ладонью, но толку от этого не было. Я не удержалась и хихикнула.
- Удивительно, чего это он сюда зачастил? – Жонкелия удивилась так старательно, что ясно было, кого она считала причиной. Меня, конечно. Но вот что такого интересного нашел судья в мельничихе?..
- Пойду смету листья с мостков, - проворчала старуха и взяла метлу из угла кухни. – Полюбезнее тут с ним. И поосторожнее.
- Хорошо, постараюсь, - успокоила я её, подходя к столу и мысленно прикидывая, что бы такое приготовить.
Опять яйца, опять смалец, мука и лук… Загадочка в духе «Развеселоё мельницы» - как готовить разную еду из одних и тех же продуктов. Был бы хотя бы сахар… Или мясо какое… Или рыба… Живем на берегу озера – и без рыбы. Вообще, позорище…
Но ладно, надо обходиться тем, что есть.
Засучив рукава, я поставила в печку котелок с водой, чуть ее присолив. Воды совсем немного – кружку, не больше. Отмерять кружку муки, порезать мелко-мелко пару луковиц, обжарить их до золотистого цвета на сале…
Когда судья постучал в нашу покосившуюся дверь, в кухне уже плавал аппетитный аромат жаренного лука.
- Входите, входите, господин Кроу, - чуть не пропела я. – Вы как раз к завтраку!
Я умышленно не спросила, что ему нужно. Нее просто так он подослал ко мне доктора, не просто так заявился сюда с утра. Ничего, поест – подобреет, может, и забудет, что собирался вынюхивать.
- Спасибо, я уже завтракал… - начал он, но я приложила палец к губам, призывая молчать.
- А мы ещё не ели, - сказала я бодро. – И с вашей стороны будет невежливо отвлекать меня от готовки. Так что посидите пока и подумайте о жизни.
- О жизни? – недоуменно приподнял он брови, но послушно сел на лавку.
- О жизни! О чем ещё можно думать в такой прекрасный день? Посмотрите, какая чудная погода, солнце светит, озеро – просто картинка! - я болтала, не давая судье и слова сказать. За пару дней я неплохо освоилась в местном языке, а легкие погрешности в произношении можно будет списать на «остаточную меланхолию». – Хочу поблагодарить вас за рекла… за то, что сказали в деревне про мельницу. Вчера приезжали молоть муку, а это значит, что всё наладится. Жаль, дорога здесь отвратительная. Вы не знаете, кто сможет проложить норм… хорошую дорогу?
