Показалось, она не очень-то счастлива быть членом данной семьи, но словно не имела другого выхода и была вынуждена терпеть. А может, испытывала чувства к Бену, во всем потакая. Лиони искренне сопереживала и решила поддержать девушку:
– А вот я ничего не умею, к сожалению. И теперь я вижу перед собой талантливую мастерицу, испытывая неловкость от своей бездарной личности, – широко улыбнулась она и в умилении свела бровки.
Джуди подняла голову, на её глазах, которые были едва ли не в слезах, появилось подобие радости.
– Если хочешь, я могу показать, как сажают цветы, – вдруг предложила хозяйка.
Лиони с удовольствием согласилась и стала внимательно следить.
– Нужно аккуратно брать цветок вместе с землёй и корнями, дабы их не повредить и не отломить, иначе он зачахнет и может погибнуть. Цветы, как и люди, живые и нуждаются в уходе.
Девушка достала из тазика первое растение и очень осторожно поставила в выкопанную ямку, добавляя землю вокруг.
– Семена и черенки этих я привезла с собой, но тогда даже не подозревала, что в здешних краях столько всего своего и диковинного, – наконец-то оживленным голосом поделилась Джуди. – Я видела прекрасные орхидеи, расстилающиеся вдоль всей местности неподалеку от водопада в сторону запада. Также были и иные виды цветов на редколесье, но это был лишь мимолетный взгляд, больше мне не удалось туда попасть.
Лиони и сама заинтересовалась, посмотрела на некоторые растущие в саду цветы, и мельком подумала о том месте из рассказа девушки. А еще ей очень захотелось увидеть широкую улыбку на лице милой подружки. За сегодня они познакомились поближе и вполне подружились. Как оказалось, Джуди разносторонний и интересный собеседник, к тому же выглядела добрым и искренним человеком. Непритязательная Лиони сама вызвалась сходить с кувшином за водой на кухню, чтобы полить свежепосаженные цветочки. Внутри крутилась та местная девушка, что боролась за Джима, она и наполнила емкость. Подавая в руки гостьи, служанка вдруг представилась как Нюм. Лиони улыбнулась и назвала своё имя, на что та неожиданно похихикала. Судя по всему, на её родном языке оно было на что-то похоже.
К вечеру стало свежее, жёлтое солнышко уходило за горизонт, вскоре начало смеркаться. До слуха Лиони в открытое окно донеслись возгласы, но она не могла видеть происходящего у фронтальной стороны, так как её комната была с торца дома. Взволнованная девушка вышла на веранду, в глаза сразу же бросился почти нагой мужчина, один из тех диких. Руки его были связаны на запястьях веревкой, которая тянулась до лошади Алекса и там же была прикреплена. Местного тащили против силы, тот пытался упираться и, видимо, негодующе бранился на своём языке. Из одежды на нем была только повязка, обмотанная вокруг талии и между ног и прикрывавшая стыд. Чёрные волосы закручены в низкий разлохмаченный пучок, бородатое лицо чем-то обсыпано, на теле – рисунки. Возраст определить трудно, быть может, около сорока или меньше, кожа весьма тёмная. Увидев такую картину, Лиони пораженно ахнула и даже намеревалась спуститься ближе, но позади появился Ангус с сигарой в руке и спокойно произнёс:
– Не нужно. Не подходите, а то ещё вшей нацепляете.
Она обернулась на мужчину и посмотрела округленными глазами.
– Но его ведь мучают, причём тут вши! – ответила с тревогой и недоумением девушка.
Ангус ухмыльнулся и повторил о невмешательстве в мужские дела. Из-за угла дома вышел Бенджамин с прутом в руке, лицо его было гневное, ноздри раздулись, увеличивая и без того знатный нос. Алекс показал на свою грудь, где на рубахе была видна кровь, и громко поделился:
