– Оденься, пожалуйста, и иди.
Нюм разинула рот, крайне удивившись.
– Так ты меня обмануть! Ты просто использовать доброта Нюм, когда хотеть! Когда сестра уезжать и забирать лошадь хозяйка!
Тут опешил и Джим. Получается, местная могла что-то видеть тем днём. Надевая обратно испачканную в чернилах сорочку, она недовольно добавила:
– Я знать, ты не хотеть и своя жена! А она не хотеть тебя! Теперь я не буду больше давать тебе добро! – оскалилась она и спешно ушла.
Встревоженный Джим присел на стул, пытаясь сообразить, что это вообще было… Его рубаха и ладони испачкались в чернилах, а тетрадь и вовсе вся промокла, труды пропали.
Утром Изабель заметила брошенную в ванной использованную рубаху Джима и на вопрос, получила ответ, мол, неловко встал из-за стола и опрокинул чернила. А за завтраком она вдруг обратила внимание, что на нескольких пальцах Нюм также следы, похожие на чернила. Быть может, служанка приходила в кабинет и убиралась сегодня? Однако по пути наверх Изабель встретилась Анна с тазиком воды и испачканными тряпками.
– Ты отмывала чернила? – внезапно спросила миссис Уоллес.
– Да, мэм, – ответила та.
– А ещё кто-то занимался этой работой сегодня или вчера?
Служанка быстро подумала и, вдруг вспомнив, поведала:
– Э, кажется, нет, но наша Нюм, судя по всему, поднималась ночью в комнату, так как её сорочка оказалась измазанной в чернилах, она еле смогла их отстирать, следы всё равно остались… – печально заявила она.
– Сорочка? – недовольно сморщив моментально краснеющее лицо, переспросила Изабель. – А почему служанка ходит по дому хозяев в ночной одежде?
Анна впрямь растерялась и замешкалась, на лестнице появился мистер Хопкинс, спешно поднимаясь, дабы уладить ситуацию.
– Миссис Уоллес, здесь, видимо, произошла какая-то ошибка. Слуги, конечно же, не ходят по дому в таком виде, но Нюм, она дикая, понимаете, и, возможно, просто ещё не совсем привыкла. Полагаю, если такое случилось, значит, была крайняя необходимость подняться наверх, быть может, ваш супруг попросил помочь с чем-либо, например, с уборкой тех же чернил, или нечто ещё… ‒ пытался найти оправдание взволнованный лакей.
Уголки рта Изабель опустились, охватило возмущение, голову посетили мысли о вчерашнем времяпровождении супруга в комнате, куда поздним часом, оказывается, приходила дикарка в ночном платье, притом не для уборки, коли это сделала другая. Старший слуга выжидающе смотрел, следом дополнил:
– Миссис Уоллес, прошу прощения за сложившуюся ситуацию. Я сегодня же проведу беседу с прислугой и ещё раз накажу о надлежащем поведении.
Дама прошла дальше, в гневе размышляя о распустившейся дикарке, которая возомнила себя не пойми кем.
