– В печёнках у тебя цирроз сидит! – ведьма злобно посмотрела на бывшего супруга из-под лохматых бровей.
Она скрестила руки на груди, выставила вперёд ногу, и глянула на старика сверху вниз. Её поза, казалось, выражала всё то превосходство, всё презрение, которое Гризелла испытывала к бывшему супругу. Супругами Гризелла и Аминат были очень недолго, расстались со скандалом, который продолжался при каждой встрече стариков. И не смотря на то, что сейчас ни один из них не вспомнил бы причину развода, ругались они виртуозно и с большим удовольствием. Как справедливо предполагали свидетели этих ссор, им просто нравилось это занятие.
– Значит в желудке, – Аминат проигнорировал грозный взгляд, – потому, как язва ты сибирская! С чем пожаловала?
– С вопросами, старый пень! Сынок твой чудит опять, Тентоглюшка, снова всё Иномирье на уши поставил.
–А мне всё равно, что он делает, потому, как я от него отрёкся.
– От мира этого тоже отрёкся?
– И от него тоже, – кивнул отшельник, – вот только мир этот, к сожалению, имеет другое мнение по данному вопросу, причём, совершенно противоположное моему, и ни как не хочет оставить в покое меня. Я никуда не пойду!
Он положил ногу на ногу, взмахнув полой серого балахона, и скрестил на груди руки, всем своим видом показывая, что не готов к сотрудничеству. Более того – категорически против любых контактов!
– Да тебя ни кто, ни куда и не завёт, трус несчастный, – возмутилась ведьма, – но на вопросы– то ты сможешь ответить?
– А что, Тыгдынский автоответчик голос потерял? Или у него память отшибло? – Отшельник зло посмотрел на главного советника короля Полухайкина. Он не мог простить Тыгдыну историю с его назначением на пост министра путей сообщения.
С Тыгдынского коня мигом слетело безразличие, он громко заржал и яростно взмахнул хвостом.
–Да как ты смеешь обвинять меня в некомпетентности? – взревел Тыгдын, взбрыкивая.
– Я тебя ещё и в тупости обвиню, – крикнул отшельник, распалив себя воспоминаниями.
– Ты самый асоциальный тип, и деградант к тому же! – рассвирепел темпераментный жеребец, но ведьма быстро успокоила его, стукнув сухоньким кулачком между глаз.
– А ну, тихо! – крикнула она, проделав ту же процедуру с отшельником. – А ну, уймитесь! Тут беда такая, а вы, два остолопа, старые обиды поминаете! А ну быстро отвечай, Аминат, не то хуже будет!!!
– А чего ты ко мне-то пристала? Ты к этой наглой скотине пристань – он же сам пять лет назад давал ответы Тентоглю на его загадки. Вот пусть этот кандидат на живодёрню и вспомнит, о чём его спрашивал мошенник и какие ответы получил!
– Точно! – обрадовалась Гризелла, – Он, когда в трещину провалился, а потом в боковой тоннель юркнул, всё кричал, что конь на его вопрос ответил, а значит он победит. Опять таки, последние дни в Иномирье странные дела происходили – то животное в человека превратится, то предметы без заклинаний свойства свои и сущность меняют.
– Ой, дурень я – взвыл Тыгдын. Он бы стукнул себя кулаком по лбу, будь у него эти кулаки – столько запоздалого сожаления было в его голосе, столько недовольства собой.
– Первый раз от Тыгдынского нахала мудрые слова слышу, – рассмеялся отшельник.
– Я ведь сам ему об оборотнях рассказал и о том, как их пробудить ото сна и призвать к действию, – продолжал сокрушаться Тыгдын, впервые не обращая внимания на полное едкой издевки замечание старика.
–Так ты знал? – рассвирепела ведьма.
