Между Полярной звездой и Полуденным Солнцем: Кафа в мировой торговле XIII–XV вв. - страница 33

Та же Кафа до 80-х гг. XIII в. была совершенно не известна, но уже в XIV–XV вв. это – крупнейший центр почти всех ремесел, связанных с обработкой металлов, центр, соперничавший с самыми знаменитыми городами Запада и Востока. Это – «второй Константинополь» и «новая Генуя» [543].

Возникшая в XIV в. Тула вскоре превратилась в арсенал всего Севера. И если первый город своим фантастическим ремесленным взлетом был целиком обязан привозному сырью, являя пример превышавшей меру зависимости от дальнего импорта, то второй город, получив первоначальный импульс от функционирования южной торговли, обрел гарантии своего более стабильного процветания в освоении ресурсов самого Севера и Урала.

Переходя к проблеме истории торговли текстилем, следует отметить значительные достижения в этой области французской и итальянской историографии[544], лишь в некоторых акцентах и частностях требующей уточнения. Как показывают современные исследования[545], основным видом импортировавшихся «из греков» материй стали появившиеся в XIII в. тонкие и толстые сукна из шесрти фландро-французского и итальянского производства. Они легче кроились, отличались большей прочностью и практичносью в сравнении с известной прежде текстильной продукцией из льна, хлопка, или шелка. Кроме того, своей богатой цветовой гаммой и порой фантастически изменявшейся на свету окраской они способны были удовлетворить вкусам и пристрастиям почти всех социальных групп. Спрос на сукно в Романии и Татарии стал одним из факторов небывалого расцвета текстильного производства в Европе.

Судя по постановлениям генуэзской «Оффиции Газарии», трактатам «Праттика делла меркатура» и некоторым иным источникам[546], в Северное Причерноморье ввозились ломбардские ткани, так называемый «скарлат», окрашивавшийся в алый цвет, символизировавший божественную любовь и крестное страдание, неземное могущество и справедливость; подобный цвет подобал государям и пастырям кардинальского сана [547]. Помимо скарлата, назывались фландрские сукна, производившиеся в таких прославленных центрах, как Ипр и Поперинге. Затем указывались французские шерстяные ткани самого широкого ассортимента, происходившие как из северных текстильных центров – Дуэ, Провена и некоторых других, так и из южных городов – Тулузы, Перпиньяна и иных. Самыми ценными из них признавались шалонские и шампанские сукна всех расцветок, в особенности же красные, синие и зеленые, выражавшие своей цветовой символикой идею мирского служения, верности земному призванию, то есть внутренние императивы рыцаря-вассала и осознавшего свой феодальный статус бюргера.

Рис. 3. Торговец тканями.

Миниатюра из кодекса “Tacuinum Sanitatis”, XV в., Австрийская национальная библиотека.

Наряду с западноевропейскими сукнами, повышенным спросом пользовался кипрский камлот[548]. Первоначально его ткали из верблюжьей шерсти, от чего он и получил свое название. А потом его стали делать из тонкой, овечьей пряжи. Славился камлот всех цветов, но, в особенности, блестящий, белый, символизировавший невинность и веру, радость и простоту; предпочитался также темно-синий камлот, цвет которого соотносился с естественным крещением в воде, возвышением над хаосом в единении с духом божиим; выделялся еще темно-зеленый камлот, цвет коего указывал на рождение мира в лоне первобытных вод; упоминался и желтый камлот – его цвет выражал испытание страданием и завистью; наконец, был известен синий камлот, чей цветовой тон указывал на возвышение сердца над земными привязанностями, настрой на внутреннее самосовершенствование. Белый и цветной камлот довольно часто фигурировали в массариях Кафы