– Сволочи! – выдала Катька, представив, что это они с Лоркой остались на руках у матери, а отца убили такие вот… – Убила бы!
– Не надо, – попросила бабка. – Бог с них спросит. Когда срок придёт.
– Сейчас надо! – рыкнула на старушку Катька. И глянула на врача. – А почему их двоих в тюрьму? Не вдвоём же они за рулём были!
– А-а… – протянул врач. – Много выпили. Чересчур. Так что кто точно был за рулём, сами не помнят. Но вспомнят. Если папочка мешать не будет. В смысле помогать. Папочка – богатый. Владелец заводов, земель ну и ещё чего-то.
– Чего ж он не здесь? – Катька удивилась. – Чего ж не выручает, гадина?
– За границей, – «профессор» ласково пошлёпал Катьку по руке. – И хватит нервничать. Вот персонально вам, – он выделил слово «вам», – нервничать вообще запрещено. На что жалуетесь?
– Да всё нормально, – пожала плечами Катька.
– Ну и замечательно! – обрадовался доктор. – Значит, завтра выпишем. Но таблеточки кой-какие попьёте. И другое лечение. На ближайший месяц. Поменьше компьютера, телефона. Желательно поменьше музыки. Особенно через наушники. Ну и побольше спать и просто гулять. От школы мы вас на недельку освободим.
– Так у нас через неделю каникулы! – вырвалось у Катьки.
– Вот и замечательно! – снова обрадовался врач. – Значит, к следующему учебному году никаких проблем быть не должно! – закончив с Катькой, он повернулся к Евдокии Васильевне: – Ну-с, а у вас? Болит?
– Ой, болит! – обрадованная вниманием к себе, с чувством пожаловалась бабулька.
Врач аккуратно приподнял халат старушки, задел костлявое тело правой пятернёй, и Васильевна взвыла.
– Н-дас-с… – выдал «профессор», возвращая халат на место и берясь за свою бородку. – А вот на рентгене всё почти замечательно! – он нахмурился. – Спали?
– Да как?! – вскинулась бабка. – Я ж лечь не могу!
– Зря-а… – протянул врач. Хлопнул по кровати. – Посмотрите-ка, мы тут всё для вас устроили. На матрац досочку положили. Чтоб удобнее было. Так что вы на животик и – баиньки. Уснёте, и полегче будет. Ну и укольчики ещё, и таблеточки. А если тяжело, медсестра сама придёт. И покушать сюда принесём. Давайте-ка, при мне ляжете.
– Да не сплю я на пузе-то! – нервно дёрнулась бабка.
– А вы попробуйте, – настаивал врач.
– Дак вот лягу – и помру! – пригрозила Васильевна.
– Да у вас ещё вся жизнь впереди! – попытался отшутиться врач, а затем всё-таки настоял на своём.
С помощью Катьки и «профессора» бабка таки легла на живот. Свернула голову набок и вздохнула:
– Вот смерть моя и придёт сейчас, а я к ней задом лежу – хорошо ли?
– Да никто не придёт! – возразил врач и вздрогнул.
Вздрогнула и Катька.
А бабка – та просто охнула:
– Смертушка моя!
Дверь палаты скрипнула, распахнувшись, и на пороге палаты встал. Лосось.
Он мельком глянул на пустые кровати, задержал взгляд на «профессоре» и протопал к Катьке. На ногах кроссовки, джинсы, на теле – рубашка и джемпер, как в школе.
– Меня выписали, – сказал Лосев. И протянул Катьке тысячерублёвую купюру – Держи. Я тебе ничего не должен. Понятно?
– Ещё бы! – эхом отозвалась Катька, принимая денежную бумажку.
Лосось тут же развернулся и отправился обратно. К двери. Там задержался:
– И учти! Мы ещё встретимся!
Слова прозвучали угрозой, но Катька улыбнулась, уже веселее повторив:
– Ещё бы! – она даже не подозревала, что надумал за ночь и за утро Лосось, поэтому мило и прощально сделала ему ручкой: – Пока!
