Катька пожала плечами, давая понять, что ну как бы, вроде.
Маму и Лорку врач вывел из палаты, взяв за плечи – подталкивал перед собой:
– Приедете завтра. Проведать. Если захотите. Если нет, послезавтра заберёте. Потому что ничего такого серьёзного. Ну, если вдруг хуже будет, хотя. Тогда через два дня заберёте. А сейчас – домой, домой.
На какое-то время наступила тишина, которая Катьку… напугала. Недавно она смотрела по телевизору ужастик, так там тоже в больничной палате женщина осталась одна. И в полной тишине какая-то тень спустилась с потолка и с хрустом и чавканьем съела вопящую тётку.
«Заорать?» – подумала Катька, с тревогой глянув на потолок; тот был сер и неприятен. Теней на нём не наблюдалось. «Может быть, пока там никого? А потом, позже, только отвернусь или закрою глаза…»
Когда дверь палаты распахнулась, Катька уже настолько была на взводе, что чуть не завопила: «Мама!». С трудом удержалась от крика, но не от слов – сказала тихонечко:
– Ой, ма.
– Всего лишь укол! – вошедшая в палату медсестра держала в руках шприц, укрывая иглу кусочком ваты.
– В руку? – спросила Катька, глазами показывая на шприц.
– Нет! – усмехнулась медсестра. – Внутримышечно.
– Чего-о? – не поняла Катька.
– Взад! – одним словом произнесла медичка – полная, явно за сорок лет тётка.
– У меня нет зада, – замотала головой Катька. – У меня попа.
– Значит, в неё! – медсестра смахнула в сторону одеяло, заставила Катьку перевернуться на живот, оголила ягодицы и, как показалось Катьке, с наслаждением воткнула иглу в самое чувствительное место.
«Как они выбирают именно то самое место?!»
– Уй-ё-о!
– Терпи! – посоветовала медсестра. И тут же озаботилась: – Но если в туалет хочешь, не терпи! Утка под кроватью. Возьмёшь, отольёшь и обратно поставишь.
– А врач сказал, что это вы утку дадите, – Катька морщилась, приходя в себя после укола.
– Ага! – ответила медсестра. – Счас! У меня сорок человек в отделении! И ни одной санитарки! Знаешь, сколько санитарки получают?
Катька не знала.
– Вот! – сказала медсестра. – Тогда, если захочешь, что можешь, делай сама. Понятно?
– Ну… – Катька пожала плечами. И встревожилась: – А я здесь что, одна останусь? В палате.
– А чем тебе не нравится? – деланно возмутилась медичка. – Тишина, покой. Все условия.
– А… – сказала Катька.
– А если грустно, телефон возьми и поиграй. Телефон у тебя есть?
– Не знаю, – Катька задумалась и впервые глянула на саму себя как бы стороны.
Одета она была в домашнее – шорты и футболка. И всё. Привезли её в больницу как есть. Смартфон, значит, остался дома.
– Ну тогда спи! – медсестра уже переминалась около двери. – Тоже польза, – впрочем, ушла она не сразу. – Мне кажется, или гудит что?
– Где? – Катька осторожно обвела взглядом палату.
– Да где-то тут, – медсестра махнула рукой на тумбочку у Катькиной кровати.
На тумбочке стоял пакет. И… гудел.
– Там! – медичка издалека ткнула в него пальцем. – Это что?
– Это мама оставила, – ответила Катька и чуть не хлопнула себя по лбу: – Блин! Это же телефон!
Звук она выключила ещё в школе, смартфон стоял на вибрации и сейчас тихонечко гудел через полиэтилен.
– Спасибо, мама, – сказала Катька, совершенно не прощая мать, и полезла в пакет – в яблоки, бананы, бутерброды с копчёной колбасой и сыром, зефир в шоколаде и конфетное ассорти: «Так семейный бюджет разорять! Обалдела!».
– Ну, я пошла, – медсестра практически незаметно оставила Катьку одну.
