Михаил Кручинин – человек-легенда - страница 5

В общем, с точки зрения царских властей эта «дыра» была идеальным местом для «перевоспитания» революционеров-интеллигентов, выросших в просвещённой культурной среде больших городов. Впрочем, Михаил Кручинин переживал отрыв от городской цивилизации в гораздо меньшей степени, чем его более интеллигентные товарищи по несчастью. Ему довольно легко удалось найти в Средне-Колымске достаточно прибыльное для себя занятие, без труда освоив очень дефицитную здесь профессию кузнеца. Общение же с высокообразованными и хорошо подкованными в революционной теории другими ссыльными окончательно сформировало революционное мировоззрение М.Д.Кручинина, вплотную подведя его к усвоению идейных основ социализма.

Михаил прожил в Средне-Колымске всего чуть больше двух лет, что подтолкнуло его советских биографов к созданию легенды о героическом побеге из ссылки. На самом же деле всё обстояло намного проще. Как пишет сам М.Кручинин, «12 января 1911 года нам объявили, что мы свободны» [16. С. 11]. Говоря юридическим языком, местные ссыльные были освобождены по амнистии. Правда выбираться отсюда им теперь пришлось на свои собственные средства и, как говорится, на свой страх и риск.

Если взглянуть на карту и представить себе всю сложность такого маршрута (никаких сухопутных дорог, связывающих Колыму с внешним миром, тогда не было), то переход за один зимне-весенний сезон группы ссыльных из Средне-Колымска в Благовещенск (около четырёх тысяч километров) можно признать самым удивительным путешествием в истории Дальнего Востока России. Перед ним безнадёжно меркнут знаменитые экспедиции Пржевальского, Арсеньева, Федосеева и других прославленных исследователей нашего края. К сожалению, не сохранилось никаких описаний этого потрясающего события. Видимо, способная к такому творчеству наиболее интеллектуальная часть членов группы не пережила последующих катаклизмов отечественной истории. К тому же, из тех, кто начинал поход, очень немногие дошли до конца. Как пишет сам М.Д.Кручинин, «нас шло порядочно, но вышло мало» [16. С. 12].

Хотя Михаил Дмитриевич Кручинин называет этот переход пешим, вряд ли он являлся полностью таковым. По крайней мере часть пути пришлось проделать на нартах или лодках, иначе это путешествие заняло бы у них не один год. Конечно, не могли они двигаться и напрямик, через огромную горную страну, поднимающуюся своими заснеженными вершинами почти на три тысячи метров над уровнем моря и изрезанную бесчисленными ущельями, поперечными основному направлению движения группы.

Современный сухопутный маршрут сообщения между Средне-Колымском и Якутском проходит первоначально в западном направлении, в долину реки Яны, обходя с севера наиболее высокую часть этой горной системы. Далее путь идёт долиной Яны на юг, к водораздельному Верхоянскому хребту, перевалив через который путешественники попадают на самый крупный приток Лены – реку Алдан. Именно таким, видимо, и был первоначальный маршрут движения бывших ссыльных из Средне-Колымска. Затем группа, скорее всего, продолжила свой путь вверх по Алдану, поскольку иначе попасть в верховья Зеи, минуя Томмотский тракт золотоискателей, выводящий прямо на Амур, было бы невозможно.

Самым сложным этапом пути стало, видимо, преодоление Станового хребта (в восточной, наиболее высокой его части), отделяющего Амурский бассейн от бассейна реки Лены. Не случайно в своём сверхкратком описании похода (всего полпредложения) М.Д.Кручинин упоминает только этот горный хребет, называя его, правда, по ошибке, Яблоновым. Перейдя через него, путники вышли к истокам реки Зеи, откуда «самосплавом» спустились на плотах и лодках до Благовещенска.