Я решила, что так и сделаю. Войду и поговорю с ним. Спрошу, как здесь работает система челленджей[12], и предложу посмотреть меня на тренировке. У самой двери я замешкалась – не знала, стоит ли постучать. А потом услышала какой-то звук, похожий на тихий стон. И резкий вдох. Я даже подумала, что кому-то плохо. Но эти звуки продолжались и становились громче.
А потом я услышал голос. Женский голос. И поняла, что в кабинете с тренером девушка. Сначала я решила, что это Келли, потому что у бассейна Дафна сказала, что Келли на него запала. И на тренировке в тот день тренер помогал Келли корректировать форхенд, стоял очень близко к ней и держал руку на ее талии. И вот теперь в его кабинете…
Да, мне нужно было сразу же уйти. Почему я не ушла? Я шагнула чуть влево и заглянула в комнату. Так вот, там была не Келли. На столе тренера спиной ко мне сидела Дафна. Совершенно голая. Ее теннисная майка и юбочка валялись, скомканные, на полу. Тренер Таунсенд стоял между ее ног и держал руки на ее бедрах. Дафна стонала и обнимала тренера за шею. Они занимались сексом. Я видела, как они занимаются сексом.
Алекс зажмурилась и закрыла лицо рукой. Покачала головой, опустила руку и снова посмотрела в камеру.
Сначала я просто опешила. То есть да, я понимала, что происходит. Но они делали это прямо там, в его кабинете, куда мог войти любой. Зачем рисковать? Я не могла это понять.
Я сказала себе, что надо уходить, пока они не заметили меня. Но потом подумала, что, во-первых, то, чем они занимаются, неправильно, а во-вторых, никто никогда не поверит мне на слово. Я достала телефон, открыла камеру и начала снимать. Наверно, это заняло всего секунд двадцать, но мне показалось, что прошла вечность. Потом я повернулась и тихонько вышла.
Я не знаю, зачем это сделала. Зачем сняла на видео, как они занимаются сексом. Я сохранила запись не потому, что мне это интересно. Я не какая-то извращенка. Наверно, я думала, что настанет день, когда мне понадобятся доказательства того, что это произошло.
Алекс не мигая уставилась в камеру широко раскрытыми глазами. Потом быстро выключила запись.
– Так вы не шутили насчет блесток, – вздохнула я.
– А ты как думала? – рассмеялась Эмма. – Женевьева, ты выкупила весь магазин товаров для рукоделия?
– Практически весь. – Женевьева откинула за плечи свои светлые волосы. – Представляете, столкнулась там с одной из мамочек наших чирлидерш. И она тоже к прилавку с блестками направлялась. Я тележку развернула и стрелой туда. Пришла первой.
– Соревнование за блестки. Все как у взрослых, – прокомментировала Ингрид.
– Во всяком случае таблички у нас будут самые красивые, – беспечно ответила Женевьева. – Это все, что имеет значение.
Мы все собрались в ярко украшенной кухне Эммы. На длинном деревянном столе лежали таблички и афиши, плакаты, а также цветные фломастеры, красочные распечатки логотипа старшей школы Шорхэма и много-много пакетиков с блестками. Эмма зажгла свечу с ароматом яблочного сидра, и мы все выпили по бокалу вина. Мероприятие ощущалось как праздничное, хотя мы вчетвером собрались только для того, чтобы поработать над плакатами, афишами и указателями, которые предполагалось развесить в школьных коридорах. На мой взгляд, эту работу следовало поручить самим ученикам, которые, в конце концов, и придут на хоумкаминг[13] поиграть и потанцевать. Но я и не возражала. Провести вечер в приятной компании, отвлечься от будней всегда приятно. Тем более что Алекс после тренировок исчезала в своей комнате и выходила только пообедать, причем почти в полном молчании.
