Ночь выдалась беспокойной. Хайм ворочался на широкой кровати, которая вдруг показалась ему неудобной. Простыни сминались под его телом, подушка была слишком высокой, а одеяло то душило своей тяжестью, то его катастрофически не хватало. Он без конца менял позу: ложился на бок, переворачивался на спину, подгибал ноги, но ничего не помогало. Впервые в жизни он осознал парадокс: чем больше думаешь о том, что надо уснуть, тем дальше сон.
Темнота комнаты казалась на редкость густой и почти осязаемой. Впервые за долгое время он остался без световой подсветки – Эгберт решил, что смена режима сна может быть полезна. Лёжа на спине, Хайм разглядывал потолок, едва различимый в этой темноте. Раньше он не позволял себе столь беспечно исследовать свои страхи, но сейчас… Сейчас он просто наблюдал за ощущениями.
Страх темноты преследовал его с детства. Это был не панический ужас, а скорее тревожное чувство беспомощности, когда сознание заполнялось образами того, что могло скрываться за тенью. Хайм помнил, как в детстве боялся тёмных углов в комнате, будто там прятались невидимые глаза.
Он хотел остановить мучительный поток мыслей, но всё, что мог сделать, это закрыть глаза и игнорировать эмоции.
«Если я начну переживать, Эгберт это заметит», – напомнил он себе. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, он, наконец, погрузился в беспокойный сон.
Впервые за много лет Хайм спал меньше восьми часов. Это был недопустимый риск для его распорядка: каждая минута сна рассчитывалась согласно предписаниям Центральной медицинской лаборатории. Проснувшись, он сразу понял, что сегодня не в лучшей форме. Состояние усугубилось, когда в голове всплыло странное, но как будто знакомое слово: «бессонница». Встрепенувшись, он быстро собрался и вышел из дома, не реагируя на брюзжание Эгберта.
Решение прогуляться пешком на работу пришло спонтанно: обычный маршрут на гравиформе казался слишком привычным и ограничивающим. Хайму безумно захотелось перемен.
Утро Медиополиса встречало его мягким светом и утренней активностью жителей. Дороги города были выложены гладкими плитами, их оттенки менялись в зависимости от времени суток, создавая ощущение, будто ты идёшь по живой поверхности. Он решил сосредоточиться на плитах и попытаться идти по их цветам в спектральной последовательности. Люди вокруг двигались неспешно, но целеустремлённо, не обращая на него внимания.
