Так что никогда потомство не сможет увидеть себя глазами Фомы Фомича Бечевкина, воина-освободителя, столяра пятого разряда, обыкновеннейшего, немного контуженного человека.
Да может это и к лучшему.
Уж и Новый год по причине непривычного обилия пищи прошел в сплошном и непрекращающемся прозрении, во время которого был просмотрен парад на Красной площади, произведший на супругов неизгладимое впечатление. Одно только в прозрении этом было нехорошо – никак Фома Фомич не мог разглядеть, кто на Мавзолее стоит, а все, кроме одного, лики, что на ГУМе висели, реального названия пока что не имели никакого. Но в остальном все было прекрасно.
Так прошел новый год.
Уже Никита Фомич достиг небывалого для своего возраста размера в 12,5 миллиметров и продолжал расти и мужать в прямом смысле этого слона.
Уж и Мария Кузминична, а спустя полторы недели и Фома Фомич прознали о возможном увеличении их семьи и устало возликовали по этому поводу.
И вот тут-то, когда Никита Фомич был уже около двадцати миллиметров, случилась на работе у Фомы Фомича пренеприятнейшая история, частично перевернувшая устоявшееся положение вещей.
Всем была хороша работа эта – и близостью, и коллективом, и зарплатою, и профилем своим для домашнего хозяйства полезным. И все трудящиеся там понимали, что воистину хороша работа эта, и потому старались во всю мощь своих производительных сил, так что перед тем, как пересажали половину, хотели прищепки их на экспорт в Монголию, в обмен на мясо отправлять…
Уж февраль крутоярил, когда вызвали директора ихнего в главпотребсоюзкооперацию, причем не просто вызвали, а на черной эмке прямо на работу за ним приехали и увезли.
Случилось это утром, а вернулся он, вопреки ожиданиям подчиненных, уже через два часа и не пустой, а с доскою красного дерева и мамонтовым бивнем подмышкой, чем, разумеется, премного, но не надолго всех удивил.
Сразу по нежданному его возвращению было собрано торжественное экстренное совещание, во время которого коллективу было сообщено о возложенной на него почетной миссии, никак не соизмеримой с их истинными заслугами, поскольку доверили им создать вешалку для парадного френча САМОГО!
И закончилось совещание всеобщим и полным онемением и бурными продолжительными аплодисментами, перешедшими потом в овацию, поскольку полчаса вразнобой хлопать очень утомительно.
Доска и мамонтовый бивень были заперты в привезенный к окончанию оваций сейф, возле которого встал часовой с автоматом.
В этот вечер Фоме Фомичу было не до прозрений, потому что, распиравшая его доверчивую душу, государственная тайна просилась к Марии Кузминичне, и Фома Фомич был весь кручено-верченый, чем привел Марию Кузминичну в состояние сильной тревоги за мужа, а через это и за будущее их дитя, поскольку, хотя врачи и категорически отрицают, но, кто знает, вдруг младенец их тоже слегка контуженный на свет белый народился. И неизвестно, как в маленьком его организме контузия эта отзовется, потому что Фома Фомич мужчина большой и в летах уже достаточно солидных, может быть только потому так легко и отделался, а у ребенка могут открыться такие способности, что никакая больница помочь не сможет. Даже подумать страшно что.
Так в нервности да тревоге с трудом и заснули.
Утром же Фома Фомич был суров и полон важности необычайной, что тоже Марию Кузминичну не порадовало.
И началась в артели вдохновенная работа, не имеющая никаких исторических аналогий. По разным причинам, но труд этот навсегда остался в памяти артельщиков.
