Но наше общение прерывается четвертым и «лишним».
— Ой, Виталий Тимофеевич, здравствуйте, — в палату заходит незнакомая медсестра. Она смотрит на нас, мельком, но мне становится не по себе.
— Привет, Наталья. Это Арина. Мама.
— Здравствуйте, — выдавливаю улыбку. Знаю, что от ее профессионализма зависит жизнь и здоровье моего мальчика.
— Добрый день. У нас осмотр по расписанию, — холодно говорит она. Такой контраст с теплом от Виталия, что по коже пробегают колючие мурашки. Она что-то смотрит по приборам, а затем протягивает руки к моему ребенку.
Внезапно меня накрывает какой-то странной паникой. Хочется забрать колыбель и унести подальше отсюда. И больше никогда никого не подпускать к сыну. Но я быстро отгоняю от себя эту мысль. Вот только тело отказывается реагировать на уговоры разума. Голова начинает кружиться, в ногах пропадает устойчивость. Пошатываюсь.
— Ариш, ты чего? — пугается Виталий. Чтобы не упасть, приходится облокотиться спиной на его сильную грудь.
— Нормально, — пытаюсь сфокусировать зрение.
— Наталья, зайди, пожалуйста, ко мне после процедур, — отдает распоряжение и буквально подхватывает меня, прижимая к себе. — Давай, осторожненько. Сейчас выйдем в коридор, там попрохладнее, — мягко говорит, заставляя сделать пару шагов до кресла. — Вот так, дыши, — усаживает. К нам тут же подбегает вторая медсестра. Наверное, состояние стресса для впечатлительных мамаш не редкость. Потому что в руках у девушки находится вата, пропитанная нашатырным спиртом. Едкий запах быстро приводит в чувства.
— Простите, — тут же извиняюсь, когда язык снова начинает отвечать на распоряжения от мозга.
— За что? — Виталий забирает у медсестры вату и садится передо мной на корточки.
— Что так вышло. Теперь мне не разрешат туда заходить, да?
— Разрешат, конечно. Про обморок просто пошутил, глупо... Твоя реакция — совершенно нормальна. Ты и так хорошо держалась, некоторые еще до захода в палату теряют сознание, — пытается шутить. А я вздрагиваю. То ли от шока, то ли от холодного воздуха. Сижу прямо под приоткрытым окном.
— Замерзла? — сжимает мои ледяные руки в своих горячих. От этого прикосновения по всему телу разливается приятное тепло.
— Нет, уже хорошо, — Осторожно отвечаю ему, переплетая наши пальцы. В лицо ударяет кровь. Хочется прикрыть глаза и наслаждаться этим вниманием, заботой. Всем, чего мне так не хватало в браке.
— Сможешь дойти до палаты? — возвращает с небес на землю.
— Да, постараюсь не заблудиться. — Одергиваю себя. Что я вообще творю?! Осторожно опускаю руки на колени и смущенно отвожу глаза. Мне нельзя так сильно реагировать на его внимание. Это лишь врачебное участие, долг… Виталий отчего-то хмыкает. Наверное, его рассмешили мои покрасневшие щеки. Мне стыдно, что я не могу контролировать свои эмоции. Доктор нравится мне, конечно, только как врач. Но я веду себя слишком вызывающе, нужно быть скромнее.
Голова уже не кружится, осторожно встаю с кресла.
— Спасибо большое. Я пойду.
— Ну иди, — откровенно посмеивается Виталий, наблюдая за мной.
— Я что-то не так делаю?! — вспыхиваю еще сильнее.
— Куда собралась-то одна? Только что едва держалась на ногах.
— Сейчас уже прошло. Все в порядке, — отворачиваюсь и делаю шаг. Но доктор не позволяет далеко уйти. Он за секунду догоняет меня и перекрывает дорогу. Это кажется совершенно неуместным. Хочется провалиться сквозь землю. Наверное, на нас уже смотрят все, кто сейчас находится в отделении.
