– Может, что-то напутали? – приземлилась я напротив нее.
– Я точно знаю, что комнаты в этом корпусе были за дополнительную плату, и немаленькую. Я своих родителей просила меня сюда поселить, но они наотрез отказались, мол, дорого. А теперь что получается? – поскребла ноготком подушку Нечаева.
– Я не понимаю, – пожала я плечами.
– Две душевые на этаже, своя кухня и туалет на блок, постирочная под боком… я в шоке, Аленка!
– А еще соседка тут мне сейчас сказала, что у этого корпуса с институтом подземный переход. Прикинь? Можно на пары просто так, без верхней одежды ходить! Чума, Лидка!
– У этой чумы должно быть имя, – пробормотала неразборчиво подруга.
– Что?
– Да так, ничего! Ладно, пошли с соседками знакомиться!
Так и потянулось время. В субботу я, как и обещала Егору, пошла с ним в кино, но только не одна, а с Лидкой, упросив одногруппника взять с собой еще кого-то из друзей. Так и получилось, что вечер выдался для меня более или менее сносным, а не рутинным, как ожидалось. Только вот Маков неверно распознал мои порывы, а потому вновь пригласил меня куда-то, но я даже не запомнила куда.
Нашла какую-то отговорку, принялась кормить завтраками, а потом Егор и сам как-то отвалился, за что я ему была премного благодарна. Хоть и чувствовала себя не очень от такого откровенного динамо. Наверное, именно поэтому и подошла к Макову, а затем и завела разговор про встречу, чтобы вообще все отменить и объяснить, что нам не стоит продолжать встречаться. Пустое это все.
– Алён, слушай, тут такое дело… м-м-м… в общем, извини, но свидания не будет, – выдал парень настолько неожиданное для меня, что я и отреагировала соответствующе:
– Правда? Фух, слава богу! – А потом обалдело прихлопнула рот и уставилась на него во все глаза.
Маков же только кивнул мне и пошагал дальше по коридору, где я его и встретила.
А вот дальше начала твориться какая-то неведомая мне херня. Иначе и не назовешь. Буквально через неделю после нашего переезда мы узнали, что в нашем старом корпусе будет вечеринка. Братьям-близнецам из параллельной группы исполнялось восемнадцать, и студенты планировали загудеть на общей кухне.
Вот и Лидка стала ныть:
– Пошли сходим туда, Алёнка. Пожалуйста! Совсем немного посидим, песни под гитару поорём. Ну что же ты кочевряжишься?
И я сдалась. Даже платье на себя, дура набитая, натянула. Реснички подкрасила.
И поперлись. А там уже шум, гам, смех и множество нетрезвых студентов на огромной кухне. Мальчишек раза в три больше, чем девочек. Странно, конечно, но все же. Вот только стоило нам зайти и оглядеться, как музыка неожиданно притихла, а виновники торжества – Федор и Пётр Лазаревы – вдруг посмотрели на меня как-то обреченно и уже неразборчивым голосом выдали нараспев и перебивая друг друга:
– Прости, Алёнка, но тебе пора домой.
– Это еще почему? – улыбнулась я и кивнула нескольким ребятам, с которыми больше всего сдружились.
– Потому что…
Этот голос меня буквально пригвоздил к месту, а спину прострелила молния паники. Как долго он там стоял? Как много успел увидеть? Или это все по его наводке? Ну конечно…
Оглянулась. Приподняла вопросительно бровь и уставилась в ненавистные черты лица. Он стоял, задрав руки на дверной косяк, и медленно покачивался на нем, ожидая моих дальнейших действий. Кивнул кому-то за моей спиной, и музыка снова оглушающе заорала, соревнуясь по громкости с голосами ребят, что пытались петь ей в унисон.
